Никто из них об аномалии никогда не слышал, и, верь мне, я ничего менять не собираюсь. Нежно люблю вас обоих. Джонни.
Умиат, Аляска,
Суббота, 22 июня 1985.
Моя дорогая – хоть я его не назвал гениальным болваном, физик Нельсон не такой, и, если я не ошибаюсь, он сам ищет аномалию. Представляешь, задержка в Фэрбанкс была подстроена им! Зная, что остальная часть команды не захочет ждать без веской причины, такой, например, как отсутствие транспорта, он сам послал письмо и отменил машины, которые заказал. Я это случайно обнаружил, и уже хотел спросить, чем это он занимается, когда подслушал, как он говорит с кем-то по рации, описывая не что иное, как аномалию, вот только местоположения он не знал. Потом я предложил ему выпить, сыграл в грубовато-сердечного солдата, старого северного матроса, в духе «есть больше на небесах и земле». Поддразнил его пределами науки – бился об заклад, что нельзя объяснить йети и т.д. – внимательно следил за ним. Потом выложил ему про аномалию – эскимосская легенда о двери в мир духов – невидимой – где-то возле хребта Лукаут, поверишь ли, там, куда мы идём. И, знаешь, его аж подбросило. Он точно знал, что я имею в виду. Я сделал вид что не заметил, и перешёл в ведьмам, рассказал ему историю о Заирском леопарде. Так что надеюсь, что он принял меня за суеверного болвана-военного. Но я прав, Элаина, – он тоже её ищёт. Вопрос в том, рассказать ему или нет? Надо разобраться в его игре. Нежно люблю вас всех, Джонни.
Бар Колвилл, Аляска
Понедельник, 24 июня 1985
Дорогая, я некоторое время не смогу тебе писать – это последний город перед холмами, хребтом Брукса. Археологи торопятся забраться наверх. Один товарищ убеждён, что найдёт доказательства существования гораздо более ранних поселений, чем ожидалось. Я спросил насколько ранних, и почему он так уверен. Он рассказал о каких-то резных бивнях нарвала которые он нашёл на предыдущих раскопках, датированных углеродным методом каким-то немыслимым веком, гораздо более ранних чем могло быть, да просто аномальных. Не странно ли будет, если они из моей аномалии, из другого мира? Кстати, об этом, – физик Нельсон теперь мой лучший приятель, подшучивает надо мной, намекает, что он знает, что я знаю, что он знает и т.д. А я притворяюсь грубым майором Перри, отважным парнем в критическом состоянии, и с небольшим количеством серого вещества. Но я знаю, что он ищет её. Во-первых, хоть он и настоящий академик, его финансирует министерство обороны – я знаю их счета. Во-вторых, его так называемые зонды совсем не то, чем кажется. Я посмотрел в ящик – антирадиационный костюм, если я хоть один видел. Странное дело, моя дорогая. Я буду держаться своего плана – довести археологов до места, и пойти самому на несколько дней искать аномалию. Ежели столкнусь с Нельсоном, бродящим у хребта Лукаут, буду действовать по обстоятельствам.
Позже. Мне сильно повезло. Я встретил эскимоса Матта Кигалика, друга Джейка Питерсена. Джейк сказал мне где найти его, но я даже не смел надеяться, что он там будет. Он сказал, что русские тоже ищут аномалию; он набрёл на одного человека в этом году, высоко в горах, и незаметно следил за ним пару дней, потому что понял, чем он занимается, и оказался прав – этот человек оказался русским шпионом. Больше он мне ничего не сказал; по-моему, он его убил. Но он описал мне аномалию. Это как дырка в воздухе, как окно. Смотришь сквозь него и видишь другой мир. Но найти его непросто, потому что эта часть другого мира выглядит так же, как и эта – камни, мох и так далее. Это на северной стороне маленького заливчика шагах в пятидесяти от высокой скалы в форме стоящего медведя, и точка, которую мне дал Джейк, не совсем точна – это ближе к 12" N, чем к 11.
Пожелай мне удачи, моя дорогая. Я принесу тебе подарок из мира духов. Люблю тебя вечно, поцелуй за меня сына. Джонни
Уил почувствовал, что у него звенит в ушах.
Его отец описал то же, что он сам нашёл под грабовыми деревьями. Он тоже нашёл окно – он даже использовал для него то же слово! Значит, Уил на правильном пути. И именно за эти охотился тот человек.... Значит это ещё и опасно.
Уил был маленьким, когда было написано это письмо. Через несколько лет наступило то утро, когда он понял что его мать в страшной опасности, и ему надо было защищать её; и потом медленно, за несколько месяцев, пришло понимание, что опасность была внутри неё, и ему надо было ещё больше защищать её.
А теперь, внезапно, открытие, что всё-таки не вся опасность была вымышленной. Кто-то действительно охотился за ней, за этими письмами, этой информацией.
Он не знал что это значило. Но он был очень счастлив, что у него было что разделить с отцом; что Джон Перри и его сын Уил по отдельности обнаружили это странное явление. Когда они встретятся, они смогут поговорить об этом, и его отец будет горд, что Уил пошёл по его стопам.
Ночь была очень тихой, и море было спокойно. Он сложил письма и уснул.

ШЕСТЬ. Освещённые в полёте

– Грамман? – переспросил чернобородый мехоторговец. – Из Берлинской Академии? Очень опрометчив. Я встретил его лет пять назад в северных Уралах. Я думал, он помер.
Сэм Кансино, старый знакомый, и техасец, как и Ли Скорсби, сидевший в пропахшем нафтой дымном баре Самирской гостиницы, опрокинул стакан обжигающе-холодной водки. Он придвинул тарелку с копчёной рыбой и чёрным хлебом поближе к Ли, и тот взял себе кусок и кивнул Сэму, чтобы тот продолжал.
– Он попался в капкан, который насторожил этот кретин Яковлев, – продолжил мехоторговец, – взрезал ногу до кости. А вместо того, чтобы воспользоваться нормальными лекарствами, настоял на том, чтобы использовать эту дрянь, которую применяют медведи – кровомох – какой-то вид лишайника, это не настоящий мох.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95