Тот, кто вольно или невольно управляет им… Да, я могу убить мертвеца, приходящего в вашу деревню. Но прежде я должен разобраться, кто его поднял.
Эрл побледнел:
— Хочешь сказать, что среди нас живет некромант?
— Я хочу сказать, что мне нужно как следует во всем разобраться.
— Если это так, — Эрл словно не слышал охотника, — то как узнать, кто он?
— Когда придет время, я назову вам его имя, — ответил Гиз и посмотрел на солнце.
У него еще был в запасе целый день.
7
К заброшенному дому бортника вела чуть заметная тропинка. Эрл, наверное, никогда бы ее не разглядел, если б не Гиз.
— Трава примята, — сказал охотник, внезапно остановившись и показав рукой себе под ноги.
— Наверное, куры, — предположил Эрл, чувствуя, как ледяные мурашки побежали по спине.
— Нет, не куры. Смотри, здесь камень вдавлен в землю.
— Может, коза прошла?
— Здесь прошли люди. И не один раз.
Эрл беспомощно обернулся. Сейчас он хотел бы очутиться дома, но от его желаний мало что зависело. Он обещал охотнику помочь и не мог нарушить свое обещание.
А впрочем…
— Хочешь уйти? — Гиз повернулся к спутнику.
— Нет… — У Эрла забегали глаза. Чтобы скрыть замешательство, он несколько раз громко кашлянул в кулак. — Я же обещал быть рядом…
— Не бойся, — сказал Гиз. — Днем мертвяки обычно спят… Обычные мертвяки…
— Мы ведь можем на него наткнуться? — спросил Эрл, боясь услышать ответ, который и без того знал.
— Конечно.
— И тогда он может проснуться?
— Может.
— Я не хочу туда идти.
— Мы должны…
Подступы к дому бортника заросли высокой травой и кустами дикой малины. Вкривь-вкось торчали гнилые столбы — остатки старой изгороди. Высокая береза, накренившись к дому, накрыла густой кроной добрую часть худой ободранной крыши — заброшенная изба словно пряталась в тени. За слепыми заколоченными окнами притаилась тьма. Ржавые дверные запоры удерживали ее внутри, не давали выбраться наружу.
— Мы не любим этот дом, — невольно понизив голос до шепота, сказал Эрл.
— Почему? Ведь бортника вы любили.
— Его самого, но не его избу. Он и сам боялся здесь жить.
— Ты не рассказывал мне об этом.
— Я многое тебе не рассказывал, охотник.
— Так расскажи…
Они остановились в тени березы, встали возле забитого досками окна, в нескольких шагах от развалившегося крыльца. Эрлу было не по себе, он дрожал словно от холода, глаза его бегали. Гиз выглядел совершенно спокойным. Лишь его левая рука крепко — так, что ногти побелели, — держала ножны.
— Бортник этот дом не строил, — сказал Эрл. — Он его только поправил. А кто здесь раньше жил, этого уже никто не помнит.
— Думаешь, это может иметь отношение к тому, что происходит у вас последнее время?
— Не знаю.
— Рассказывай дальше.
— А нечего рассказывать… Дом этот мы всегда стороной обходили. А уж когда бортник умер — и подавно.
— Но почему?
— Я и сам не знаю… Никто не знает… Так уж повелось…
— Ну-ну, — хмыкнул Гиз. — После твоего рассказа мы просто обязаны заглянуть внутрь.
— А может, как-нибудь потом? — неуверенно предложил Эрл.
— Нет! — отрезал Гиз. — Сегодня. Сейчас…
Едва заметная тропка огибала дом и сворачивала за угол. Кто ходил к брошенному дому, пользующемуся дурной славой? И зачем? Гиз хотел выяснить это. Он не был уверен, что это поможет ему в охоте, но все же предчувствие подсказывало ему, что неизвестный посетитель старого дома может быть каким-то образом связан с ожившим мертвецом, ночами приходящим в деревню.
— Не припомнишь, когда последний раз у вас появлялись чужаки?
— А как же, — озирающийся Эрл наступал Гизу на пятки.
— Хорошо помню. Они же все ко мне в заведение идут. Последний был пять дней назад. Переночевал. Заплатил хорошо. И ушел.
— Опиши его.
— Ничего особенного. Молодой. Одет хорошо. Разговаривал уважительно. Куда-то торопился.
— А были такие, кто обращал на себя внимание?.. Странные…
— Так ведь странники — они почти все странные.
— А останавливались у тебя такие, от которых словно ветер ледяной веет? — уточнил Гиз. — И ходят они так тихо, что шагов их совсем не слышно, даже если идут они по опавшей листве. Глаза у них неподвижные, тусклые. Говорят невнятно, тихо, иногда заговариваются, и тогда голос их крепнет.
— Ты о некромантах? — Эрл съежился.
— О них… Может быть, кто-то встречал в округе таких людей?
— Нет… Не припомню…
Вместе с тропинкой они обогнули дом, вышли к завалившемуся набок двору, что когда-то был пристроен к задней стене избы. В узком промежутке между кривыми стенами разглядели черный проем двери, больше похожий на пещерный лаз.
Тропка вела туда.
Эрл, вздохнув, посмотрел на солнце. Гиз, обернувшись, глянул на Эрла, усмехнулся. Приободрил спутника:
— Не трусь! Я чувствую — там нет ничего живого.
— Этого я и боюсь, — тихо отозвался Эрл.
У Гиза под сапогом что-то хрустнуло. Охотник резко остановился, шагнул в сторону, присел на корточки, развел руками траву, склонился к самой земле.
— Что там? — не выдержал Эрл.
— Ничего особенного… — Гиз выглядел озабоченным. — Всего лишь крысы… Три дохлые, высохшие крысы…
8
Они крадучись вошли в заброшенный дом.
Гиз шел первый. Он так и не обнажил меч, просто одной рукой придерживал ножны, а пальцами другой легко касался костяного набалдашника рукояти.
Следом за охотником, задыхаясь от страха, тащился Эрл. Он подобрал с земли узкий обломок доски с тремя ржавыми гвоздями, торчащими в разные стороны. Оружие никудышное, даже против человека, не говоря уж о мертвяке. Но все же с палкой в руке Эрл чувствовал себя чуть уверенней.
В доме было не так темно, как они ожидали. Узкие клинки света пронзали дырявую крышу и потолок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18