В Ночь Осаннмма в Логово могут войти только они. Так было, и так будет.
* * *
Челы снова изменились и снова изменили свой город. Брусчатку заместило ровное покрытие, имитирующее настоящий камень, дома устремились еще выше, а на улицах стало гораздо больше странных железных повозок. И совсем не осталось лошадей. Майла любила лошадей, ее очаровывала их грация, умные, все понимающие глаза, и ей не понравилось, что челы изгнали этих прекрасных животных из своего города. Зато в нем стало больше света, и тьма уже не чувствовала себя полновластной хозяйкой на ночных улицах. И челы, несмотря на позднее время, не спешили спать, наслаждаясь теплой прохладой летнего сумрака. В небольшом парке слышались голоса и смех, витала аура покоя и расслабленности, и безмятежность ласкала душу Майлы.
Она чувствовала биение родного сердца, но не могла не задержаться под звездами. Новые образы, новые чувства наполняли ее. Майла жадно впитывала эмоции челов, проникала в душу их домов. Разговаривала с камнями старого города и улыбалась, слушая их..
Майла не могла сразу отправиться к тому, кто звал ее. Она должна была наполниться чувствами, впечатлениями, любовью. Жаждой жизни. Должна была увидеть звезды...
Она подошла к небольшому фонтану и, склонившись над невысоким бортиком, зачерпнула ладонью воду.
- Что вы делаете?
Вода была невкусной, с горькой примесью грязи, но Майла с наслаждением глотнула холодную жидкость, омыла руки и тряхнула кисти, отправив в стремительный полет веселые брызги.
И рассмеялась.
- Что же вы делаете? - удивленно повторил сидящий на бортике мужчина.
- Вода! - Майла вновь опустила руки в фонтан и вновь встряхнула ими. - Свобода!
- Но зачем вы ее пьете?
- Она пришла из Земли. Она скована камнем. - Майла посмотрела на мужчину. - Она не может быть плохой.
- Она грязная.
- Ну и что?
- Э... - Мужчина растерянно умолк, подбирая слова, и вдруг, сам того не ожидая, улыбнулся. Улыбнулся по-настоящему, по-доброму, как улыбаются близкому человеку. Улыбнулся в ответ на теплую волну искренней доброжелательности, идущую от этой красивой и удивительной женщины.
- Вот ведь, мля, дурацкое задание, клянусь хоботом Спящего, - пробубнил Отвертка.
- В чем дело, боец? - осведомился уйбуй Булыжник. - Служба не в охотку?
- В натуре, я не ною, - мигом собрался дикарь. - Но мне интересно: как мы эту девку конкретно определим? Ваше, где это видано, мля, чтобы девку только по фотке определять? Ни имени, ни отчества? Всех подряд валить будем?
Боец глубокомысленно оглядел редких прохожих.
- А так бы ты у нее паспорт полез проверять? - хмыкнул Булыжник.
- Да хотя бы! Конкретно подвалили бы, типа полицейские и, типа, давай, туда-сюда, документы на стол, шалава. Ага! Фамилия совпадает - пулю между глаз, и до свиданья.
- Заказчик сказал, что девку мы так узнаем. Она адназначна будет выделяться.
- Наголо побреется, как эта, ведьма человская? Не к ночи будь помянута.
- Может, и побреется.
- Выделяться она будет! - Отвертка, почувствовав молчаливую поддержку других рядовых бойцов, сидевших в джипе Булыжника, осмелел: - И ваще я не понял, почему бабло делить неправильно будем? Весь город говорит, что за девку десять «лимонов» обещано, тогда почему нам всего пять?
- Не нам, а тому, кто убьет, - поправил подчиненного уйбуй.
- А почему пять?
- Потому что три пойдут в доход семьи, - несколько неуверенно ответил уйбуй. - А еще два поделят между всеми бойцами. Чтобы, типа, никому не было обидно ад-назначна. И чтобы нам не пришлось по Москве носиться, а у каждого был свой пост. Кому повезет, тому повезет.
Но в голосе Булыжника не слышалось железной уверенности. Ему тоже не нравилась по-ли-ти-ка Кувалды, но одноглазый набрал такую силу, что спорить с ним никто из уйбуев не рисковал. Охота связываться! Да и Копыто, верная псина фюрера, не пойми как умудрившийся спастись во время выборов, лихо вычислял смутьянов и отправлял их на виселицу.
- А я желаю все себе! И плевать...
- Шустрый ты, боец, адназначна шустрый.
- Да уж, - подбоченился Отвертка. - Я шустрый.
- Такие тренерами не становятся, - заметил уйбуй.
- Это почему? - Физиономия дикаря разочарованно вытянулась. Отвертка с детства думал, что только такие шустрые, как он, и становятся, по выражению Булыжника, тренерами. Или хотя бы уйбуями.
- Потому что шустрые долго не живут, - наставительно поведал командир десятки. - Помнишь Напильника? Вот ведь, сукин сын, шустрый был, а где он сейчас? То-то. Через полгода забудем даже, как выглядел.
- А я уже не помню, - признался боец Баллон.
- И это правильно. Отвертка задумался:
- А какие долго живут?
- Осторожные.
- А...
Боец явно желал продолжить разговор, но Булыжник предупредительно поднял руку:
- Замри, Отвертка. Это она!
Майла заметила врагов сразу - распространяемая ими агрессивная аура не могла остаться незамеченной. Но женщина не сразу осознала, что их злоба направлена на нее. Не сразу поняла, что является объектом охоты. Ей, наполненной свободой, жизнью и любовью, не сразу удалось осознать, что в тихом, полном света городе может произойти нечто подлое, некрасивое.
- Майла?
- Да.
Она ответила машинально.
И так же машинально, не успев даже подумать, увернулась от выстрелов. Уступила дорогу маленьким кусочкам раскаленного железа, летящим с чудовищной скоростью.
И сразу же растаяла в воздухе, испытывая невероятную горечь.
- Внимание всем! Объект в городе! Повторяю, объект в городе! Красные Шапки засекли цель! Приметы: черный шелковый плащ. Волосы распушены. Способность к почти мгновенному уходу в портал!
Благодаря неафишируемой помощи Ордена, Фету удалось раздобыть нужную аппаратуру и слушать переговоры Красных Шапок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20