Если провести несколько громких акций, вызвать народное ворчание и неудовольствие верхолазов, то Мертвого можно убрать еще до выборов: ну, не справился директор с должностью, перестал отвечать высоким требованиям, размяк, постарел, с кем не случается? Почетная пенсия, красивый дом в заповедном уголке, ловля форели, а через пару месяцев или внезапный инфаркт, или несчастный случай. Кому интересны отставники? Однако существовали на этом пути и подводные камни. Моратти, опытнейший интриган, поднаторевший в бюрократических играх и подковерной борьбе, опасался выходить на поле, на котором Кауфман уже продемонстрировал блестящие способности. Бороться в тайных операциях с гением тайных операций? Полагаться только на Дрогаса? Трудно решиться. Впрочем, атаковать проще, чем обороняться, а другого выхода, судя по всему, нет.
Стефан не мешал президенту размышлять и лишь после того, как взгляд Ника вновь сфокусировался на нем, спросил:
— Кауфман может выставить свою кандидатуру на пост президента?
— Исключено, — махнул рукой Моратти. — Мертвый прекрасно понимает, что его уважают, но не любят. А верхолазы и вовсе считают солдафоном. Репутация играет против него, так что сам Кауфман на выборы не пойдет. Но обязательно выставит кого-то из своих.
— Кого?
— У него не так много друзей, — протянул Ник. — Скорее всего, это будет Игнасио де ла Крус из Анклава Рио. Но и у него нет шансов.
— Вы с Макферсоном порвете любого, — кивнул Дрогас.
— Именно.
Моратти был слишком хитер, чтобы идти на выборы в лоб, без подспорья. На роль «пристяжного» — заведомо слабого кандидата, нужного для обеспечения «демократичности», «альтернативы» и отбора голосов у настоящих конкурентов, — Ник выбрал Шона Макферсона, директора эдинбургского филиала СБА. Человеком Шон был авторитетным, но не очень известным, к тому же в истории с Фадеевым он тоже замазался, так что придавить его, в случае необходимости, не составит труда. Переговоры с Макферсоном прошли спокойно, Шон согласился поиграть в выборы в обмен на гарантии сохранения должности, так что к конференции Моратти шел во всеоружии. Если бы не проблема Мертвого.
— От Кауфмана можно ждать любых неприятностей, — проворчал Ник.
— Именно поэтому вопрос нужно решить до конференции. Он знает, что мы готовимся к выборам, и не ждет удара. Он считает, что мы слишком заняты борьбой за власть, а его оставим на потом, так что самое время атаковать.
— Каким образом?
— Для начала неплохо было бы привлечь к проблемам Москвы общественное внимание, — прищурился Дрогас. — Скажем, небольшой бунт. Пусть граждане немножко поубивают друг друга.
— Он разделается с беспорядками в часы.
— Правильно. Но ведь нас интересует не результат, а процесс. Вот уже год в Анклавах относительно тихо. Почему? Потому что директора филиалов послушно исполняют указания из Цюриха. А Мертвый, известный самодур и солдафон, не соответствует эпохе и вообще реликт. Пусть у него случится хотя бы одна драка — мы растрезвоним на весь мир, что знаменитый мясник вновь довел жителей до беспорядков.
— Одной дракой не обойтись, — заметил Ник, постепенно проникаясь замыслом помощника.
— Это я образно.
— Ты уже знаешь, кто пойдет на улицы?
— Я внимательно слежу за московской жизнью.
— И не только следишь?
— Разумеется, не только, — улыбнулся Стефан. — Наработки есть. Скажу откровенно: каша там заваривается и без меня, но ускорить и усилить ситуацию я в состоянии. — Езжай, — решил Моратти. — Ускоряй и усиливай.
* * *
анклав: Москва
территория: Сити
«Пирамидом»
нет ничего хуже, чем оборонять крепости
— Он мне не доверяет, — буркнул Мертвый, выключая коммуникатор.
— В его положении это естественно, доктор Кауфман. — Мишенька позволил себе усмешку. — Господин Моратти не доверяет никому и от всех ждет подвоха.
В свое время сотрудники московского СБА дружно недоумевали, почему директор приблизил к себе именно Щеглова, парня не без способностей, но молодого, чуть за тридцать, и не имеющего большого опыта работы. Злые языки болтали, что Мертвый оригинальничает в своем духе: остальные директора тянут наверх личных шоферов, а он личного палача — Мишенька был первоклассным дознавателем и гарантированно раскалывал любого клиента. Однако и месяца не прошло, как разговорчики поутихли: в двух сложнейших делах Щеглов доказал свой профессионализм, а отсутствие опыта компенсировал умом, блестящими аналитическими способностями и феноменальным чутьем. С тех пор никого не удивляло, что в отсутствие Кауфмана филиалом руководил не кто-то из заместителей, а скромный и молодой начальник Управления дознаний.
— В преддверии выборов президенты становятся тревожными. — Квадратные стекла стильных очков блеснули, но спрятавшиеся за ними серые глаза остались безразличными.
— Я имел в виду другое, — буркнул Кауфман. — Моратти прекрасно знает, что московские корпорации не поддержат его на выборах — мы никогда за него не голосовали. Хотя всегда обещали… Но у меня осталось странноеощущение…
— Он нам не верит. — Теперь и Мишенька говорил о другом.
— Да, — кивнул Мертвый. — Моратти укрепился в своих подозрениях.
— Это все Чинча, — подал голос третий человек, присутствующий в кабинете. Грегуар Слоновски, начальник отдела прямых переговоров. — Наверняка он слил Моратти больше информации, чем мы думаем.
— Не согласен, — качнул головой Щеглов. — Чинча начал собственную партию и не сомневался, что сумеет ее сыграть. Топить нас ему было ни к чему.
Основной задачей Эдди Чинчи, заместителя Кауфмана и одновременно начальника службы собственной безопасности, было удержание Мертвого на коротком поводке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22