- Вы...
- Да что с вами, Юбер? Если вы всех своих клиентов встречаете так...
Или ваша неприязнь распространяется только на полицейских?
- Я действительно не очень люблю сыщиков.
- Вы считаете, что я что-то ищу здесь? Но что?
- Откуда мне знать?
- Что же вы нервничаете?
- Я не нервничаю!
- Нервничаете. Но вы же знаете, что у нас нет доказательств того, что
вы солгали.
- О... о чем вы говорите?
- О ложном алиби Фреда Кабриса и его банды.
- Вы не имеете права...
- Но я же сказал вам, что у нас нет никаких доказательств. Заметьте,
мы абсолютно уверены в том, что вы лжете... Впрочем, уверены не только
мы...
- Что вы хотите этим сказать?
- Вы что, не знаете о смерти Бандежена и Пелиссана? - удивленно
спросил полицейский.
- Знаю, но...
- Их убили те, кто мстит за Пьетрапьяна.
- Выдумки!
- Да? Ну что ж, ваше дело. Я восхищен вашим самообладанием!
- Мне нечего бояться!
- Это вы так думаете... У нас в управлении не такие оптимисты... Мы
полагаем, что в конце концов вся банда Консегуда будет уничтожена. И ваша
жизнь тоже под угрозой, так как вы, обеспечив им алиби, стали их
сообщником.
- А куда смотрит полиция?
- А что мы можем? Мы можем действовать только после того, как
преступление совершено... тем более, что нашей защиты никто не просит...
- А если я попрошу?
- А чем вы будете мотивировать?
- Но...
- Я повторяю, мы знаем, что вы солгали, но пока вы не заявите об
этом, мы не можем вмешиваться. Налейте-ка мне стаканчик пастиса и выпейте
со мной. Вы ведь ничего против меня не имеете?

Эспри был типичным средним французом, и его карьера в преступном мире
ничем не отличалась от карьеры среднего француза в любой другой области.
Он начал с самых низов и благодаря своей исполнительности, пунктуальности
и рассудительности к 40 годам стал заместителем и вероятным преемником
Консегуда. У него не было больших амбиций, и он был вполне доволен своим
положением. Он воровал, убивал с такой же тщательностью и не испытывал
никаких угрызений совести, как счетовод, проверяющий счета. Просто
воровство и убийства приносили больший доход. Только поэтому он предпочел
преступный путь честному.
Аскрос никогда не ходил в кино. У него не было никакого воображения.
Романтичные кровавые американские гангстеры приводили его в ужас. Счет в
банке был для него важнее всякой славы.
Повышение в должности совершенно не изменило его жизни мелкого
буржуа, внимательно следящего за сменой времен года и политического
климата. Все по-прежнему видели в нем законопослушного примерного
гражданина.
Каждый день, ровно в 10 часов, он выходил из дома со своей супругой и
сообщницей Мирей. Зимой и летом они обедали за городом. По вечерам они
возвращались домой не позже 8 часов и смотрели телевизор.
Толстуха Мирей Аскрос тоже ничем не отличалась от лавочниц своего
квартала. На первый взгляд она казалась славной женщиной, но ее, как и
мужа, не смущали никакие преступления. Она провела несколько лет в тюрьме,
и теперь ей хотелось комфорта, обеспеченной старости.
Мирей во всем поддерживала Эспри. Она убедила его поехать вместе с
Фредом на перевал Вильфранш и совершенно спокойно выслушала рассказ мужа
об убийстве Пьетрапьяна. Она не знала, что такое жалость.
В это утро Эспри и Мирей, подсчитав свои сбережения, решили, что
когда Аскросу стукнет 45 лет, они уйдут на покой, устроятся где-нибудь
возле Марселя, чтобы полностью порвать со своим прошлым. Цифры привели их
в прекрасное расположение духа. Еще три года, и они заживут, как
обеспеченные рантье.
Аскросы жили в новом доме в квартале Сен-Бартелеми. Здесь легко было
затеряться в толпе мелких служащих, воображавших, что живут за городом.
Барберина Поджио стояла на тротуаре напротив дома, в котором жили
Эспри и Мирей. У нее в руках была коробка, в каких обычно носят пирожные
(она была даже перевязана золотой ленточкой). Старуха поджидала удобного
момента.
В течение нескольких дней они с Базилией приходили сюда, выясняя
распорядок дня Аскросов. Они раздобыли ключи, чтобы открыть их машину.
Однажды в прекрасное солнечное утро, они решили судьбу Эспри и Мирей.
Около 10 часов Барберина подозвала к себе мальчишку лет двенадцати и
спросила его:
- У тебя есть бабушка?
- Да, мама моей мамы, но я редко вижу ее.
- Почему?
- Потому что папа сказал, что если она заявится к нам еще раз, он ее
в окно выбросит, - сказал мальчик, а немного погодя добавил: - А мы живем
на 6 этаже.
- Вот и у меня та же история.
- Вы тоже живете на 6 этаже?
- Нет. Но мой зять не позволяет мне видеться с дочерью, моей
единственной дочерью, - со слезами на глазах сказала Барберина.
Мальчик не понимал, что хочет от него эта бабушка.
- Я ничем не могу помочь вам, - пробормотал он.
- Нет, можешь. Я дам тебе 10 франков.
- За что?
- Моя дочь очень любит пирожные. Такие пирожные делают только в нашем
квартале Рикье... Я принесла пирожные... Она дала мне ключ от машины... Ты
сможешь открыть вон ту машину?
- Ключом? Конечно!
- Когда откроешь, положи под сиденье водителя... Дочь знает, что я
всегда туда кладу... Положи так, чтобы зять ничего не заметил.
- И вы мне дадите 10 франков?
- На, держи.
- Давайте вашу коробку, - сказал мальчик, засовывая деньги в карман.
Операция прошла без сучка и задоринки. Мальчик и старуха разошлись в
разные стороны, очень довольные друг другом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36