- Минуточку внимания! - по бокалу забренчали ложечкой.
Эдичка-Эльдар-Эдуард жаждал внимания аудитории. С Пасюком он
очевидно уже расправился. Поклевав мышку, коршун прицеливался
к рогам оленя. Вислогубое, щекастое лицо его дышало энергией
разрушения. А в общем он был даже очень ничего: кустистые, как
у филина, брови, задиристые, с капелькой глянца глаза, лоб,
гармонично переходящий в раннюю лысину.
Раздумав садиться, а тем паче слушать речь жизнелюбивого
Эдички, я двинулся в поисках туалета. Есть еще места, где
можно на время скрыться от людей. Не самые благодатные и
комфортные, но спасибо и за такие.
Первая попытка не увенчалась успехом. С расположением
комнат я был плохо знаком и вместо туалета попал на кухню. Там
курили двое: хозяйка и та самая, что была мною сурово записана
в "кокетки". С некоторым запозданием я ощутил стыд за прежние
свои мысли. Потому что вдруг понял, что стоят они тут и курят
в одиночестве - обиженные и никому не нужные, объединенные
общей тоской. И, конечно, костерят мужчин. За склонность к
болтовне, за квелость в главном. Я осторожно попятился, и они
немедленно обернулись. На мгновение в глазах у "кокетки"
промелькнуло что-то милое, абсолютно человеческое, но она тут
же вспомнила о своей придуманной роли, и все разом поломалось.
Губы ее изогнула приторная улыбка, глаза, как театральные
фонари переключились с одного цвета на другой, сменив
лучистость на безыскусное сияние. Само собой, я ответил ей тем
же, как в зеркале отразив благосклонную фальшь и лицемерное
дружелюбие. Следовало как можно быстрее ретироваться, и,
шутливо помахав дамам рукой, я извинился и вышел. Вышел, чтобы
угодить в лапы капитана дальнего плавания, одновременно
являющимся дальним родственником здешних хозяев.
Пьяненький мореход ткнул мне под нос "пеликанью ногу" -
свой подарок хозяевам и принялся объяснять, что такие раковины
- величайшая редкость и просто так на дорогах не валяются, что
нельзя сравнивать нумизматов с собирателями раковин, что
мертвое и живое несопоставимо и что, может быть, кое-кто и не
в состоянии оценить его страсти, но я, как человек в галстуке
и вполне интеллигентном клифте, - совсем другое дело и,
конечно, пойму его должным образом. Я пообещал постараться, и
мы тут же договорились, что на одну-единственную минутку я
все-таки отлучусь в туалет. Отпуская меня, капитан милостиво
улыбался. Наверное, с такой же улыбкой он отпускал морячков в
увольнительную на берег.
И все же до туалета мне добраться не довелось. Уже перед
самой дверью меня перехватил Толечка Пронин. Он тоже был
здесь. Сумасшедших любят приглашать в гости. Они радуют и
веселят нормальных. Сейчас от Толечки разило шампанским и
самую малость местным кисловатым пивом.
- Пойдем, - позвал он. - Я уже в норме. Сам понимаешь,
оставаться далее неприлично.
- Ммм... - промычал я. - Не понимаю, при чем тут я?
Кажется, я еще в относительном порядке.
- Но ты ведь мне друг? - Толечка точно девушку приобнял
меня за талию.
- Прежде всего я тебе сосед.
- Сосед и друг в одном лице - это почти братство. И потом
- ты ведь тоже любишь Рыбникова с Юрой Беловым. И "Адъютанта
его превосходительства" хвалишь. Вот и пошли. Можешь мне
поверить на слово, наши шестидесятые-восьмидесятые еще назовут
когда-нибудь золотой осенью. Творческих зуд для всех неуемных
и абсолютный покой для всех лояльных! Играли в борьбу за
человека! Иногда халтурно, а иногда талантливо. Атеизм любили
и церковь не презирали. То есть, я в основном, так сказать, -
в целом и общем... А до нормы я тебя доведу. Чес-слово!
Окуджавой клянусь!
Его щетина уколола мою щеку. Он настойчиво тянул меня к
выходу. Возможно, это был  1зов 0 - тот самый, что выманивает
бродяг на переплетение пыльных дорог, что гонит рыбу к местам
далекого нереста. И все же я попытался оказать сопротивление.
- Возможно, в массе своей мы были не такие уж плохие.
И мещан высмеивали, и бракоделов. Но ведь воевали! Мир
порабощали.
- Так это втихаря. Никто же не знал! И потом плохо
воевали, потому что понимали, чувствовали душой - не дело
делаем! Вот и не старались. Так сказать, мягкий саботаж...
Пошли, а? Небо, звезды, ветер в лицо!.. Чего тут делать? Я
тебе так скажу: прогресса нет, и от смены правительств
результат не меняется. Ветер странствий - вот, что необходимо
современному человеку, а не экономика.
- Но я не один, пойми. Я с подружкой.
- Брось, - он уже пробирался в прихожую. - Все наши
лучшие подружки впереди. Только попроси Толика, и он
познакомит тебя с кем угодно. Хоть с самой царицей Тамарой.
- С кем, с кем?
- С самой натуральной царицей. Не веришь?
Толик изобразил на лице подобающее великодушие.
- Ладно, скоро сам увидишь.
- Да не хочу я ни с кем видеться!
Багровое лицо Толика приблизилось. Шепчущими губами он
коснулся мочки моего уха.
- Ей-богу, не пожалеешь! Точеный профиль, миндалевидные
глаза. В театре играет цариц и королев. Последнего любовника
недавно отшила. Сейчас скучает.
- Она что, актриса?
- Она - женщина!..
Делать было нечего. Сколь-нибудь весомых аргументов
против я не подобрал. Пришлось поднять руки и сдаться.
В прихожей мы споткнулись о ноги дремлющего человека.
Подняв голову, проснувшийся сконфужено пробормотал:
- Ради бога... У меня так всегда. Как приду в гости, как
наемся, так сразу на боковую. Ни "бэ", ни "мэ" и глаза, как
говорится, до долу. В смысле, значит, слипаются...
- Никаких проблем, амиго, - Толечка аккуратно перешагнул
через гостя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25