Когда я не торопясь прогуливался по улицам, во мне проснулось чувство свободы, я понял, что на какое-то мгновение избавился от давления тоталитарной государственной машины, впервые я почувствовал даже желание противопоставить себя оглушительной суете организации, работающей на полную мощь, необходимость поддерживать и постоянно активизировать деятельность которой давала людям, находившимся у рычагов управления, приятное чувство опьянения властью. Не то, чтобы я уже тогда сомневался в победе национал-социалистской Германии — ведь сам я, насколько мне позволяла моя должность, делал все, чтобы обеспечить эту победу, — но тогда в Стокгольме, в моем подсознании впервые загорелись первые красные огоньки тревоги. Но прежде чем они начали оказывать влияние на мое мышление и поступки, я должен был еще извлечь много уроков из событий войны.
Следующие дни были заняты всевозможными встречами и беседами, связанными с вопросами разведывательной деятельности. Кроме того, прежде всего было необходимо распределить среди наших агентов задания по сбору информации относительно организации русских партизанских соединений (набор призывных возрастов, потребность в специалистах, использование на различных работах русских женщин). Какие средства и способы при этом зачастую применялись, трудно даже представить. Хитрость, быстрота действий, использование человеческих слабостей — такими средствами велась тайная борьба, производя часто столь отвратительное впечатление потому, что все происходило с молчаливой вежливостью.
Когда я заметил, что за мною ведется пристальное наблюдение, я уже принял решение отказаться от встречи с Ф. И все же мне неожиданно предоставилась возможность незаметно для посторонних побеседовать с ним.
Ф. произвел на меня, несмотря на то, что его физические возможности казались ограниченными, довольно хорошее впечатление. Я снабдил его тут же крупной суммой денег, как награду за то, что он через каждые две недели посылал мне донесения о положении дел. Меня интересовало также, что думают рабочие в Швеции о политических проблемах современности. Но главной задачей было в кратчайший срок создать эффективную сеть информаторов, которую Ф. мог одновременно использовать для своей газеты. Я прежде всего стремился разузнать, насколько коммунистическая партия Швеции насыщена агентами советской разведки. Вначале Ф. с трудом поддавался на мои уговоры. Когда я объяснил ему необходимость того, чтобы по меньшей мере десять его наиболее верных приверженцев отошли от него и вернулись в коммунистическую партию, он отрицательно покачал головой. Но после того, как я подробнее изложил ему свой план и заинтересовал его, он в конце концов согласился сотрудничать с нами. Я заверил его, что ему вовсе не нужно действовать против интересов Швеции. Трудность заключалась еще в том, чтобы найти подходящую форму для передачи необходимых для этой операции средств в глазах шведских налоговых органов. Наконец, я решил замаскировать перевод денежных сумм покупкой типографии для газеты Ф.
Капиталовложения в это предприятие быстро принесли неожиданно высокие прибыли. Уже через короткое время Ф. сообщил нам, что Сталин намеревается еще этой же зимой (в 1941 году) предпринять решающее контрнаступление. Погода крайне благоприятствовала его намерениям, а предназначенные для зимних боев дивизии обладали очень высоким боевым духом. В донесении указывался и район предстоящих операций, а именно — Подмосковье (к которому приближались передовые отряды наших наступающих войск), и высказывалось предположение, что в русском контрнаступлении примут участие войска из Сибири. Упоминалось об интенсивности движения эшелонов, которыми эти войска непрерывно перебрасывались к фронту. Общая численность войск оценивалась в размере от пятидесяти до шестидесяти пяти дивизий, оснащенных зимним обмундированием — в том числе двадцать полностью моторизованных, частично танковых, дивизий.
Это донесение было подтверждено сообщениями наших агентов, действующих в тылу у русских; они передавали, что в полосе войск группы «Центр» прибывают новые части. Отдел оценки информации генерального штаба смог, однако, обнаружить появление этих частей в результате действий фронтовой разведки и показаний пленных только где-то в середине декабря. К концу декабря донесения сообщали об очень крупных скоплениях русских войск.
Ф. черпал свою информацию главным образом из дружеских бесед высокопоставленных чиновников русского посольства в Стокгольме. Поступала она и от членов коммунистической партии Швеции. Кроме того, я узнал из бесед с японцами, что русские на самом деле целиком положились на нейтралитет Японии и считают совершенно неопасным снять со своего дальневосточного фланга несколько дивизий. Какую двусмысленную роль во всем этом играли японцы, я еще подробно расскажу.
Тем временем Гитлер потребовал от нас сообщить ему о положении в Иране. Немецкое руководство не могло понять, как русские смогли при столь напряженной обстановке на своем Западном фронте в августе 1941 года высвободить силы, чтобы совместно с англичанами оккупировать Иран. Это наше поражение явилось результатом того, что еще в апреле 1941 года из-за недостаточной поддержки с воздуха провалились наши попытки утвердиться на Востоке с помощью иракского политического деятеля Эль Галани путем организации восстания в Ираке. Была нарушена и работа наших опорных пунктов в Тегеране и Тебризе. (Позднее их сотрудникам все же удалось передавать с курьерами, что отнимало много времени, через Турцию неплохой информационный материал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170