Каждый новичок в Восточной философии, каждый каббалист усмотрит причину такой ассоциации личностей с идеями, числами и геометрическими фигурами. Ибо число, как говорит Филолай, «есть преобладающая и само-созданная связь вечной продолжительности вещей». Единственно современный ученый остается слепым к этой великой истине.

он путает субъекта с объектом, первую и конечную причины и, замечтавшись о геометрических фигурах, Здесь опять древний философ, кажется, опередил современного. Ибо он только «путает... первую и конечную причины» (каковое путание отрицается теми, кто знают дух древнего учения), тогда как его современный наследник, по общему признанию и абсолютно, не знает обоих. М-р Тиндаль показывает, что наука «бессильна» разрешить хотя бы одну из заключительных проблем природы и «дисциплинированное (читать – современное, материалистическое) воображение отступает в замешательстве от размышления над проблемами» материального мира. Он даже сомневается, обладают ли нынешние люди науки «теми интеллектуальными элементами, которые сделали бы их способными постичь первичные структурные энергии природы». Но для Платона и его учеников низшие типы были только конкретными образами высших абстрактных типов; бессмертная Душа имеет арифметическое начало так же, как тело имеет геометрическое. Это начало, как отражение великого вселенского Архея (Анима Мунди) , самодвижущееся, и из центра распространяется по всему телу Макрокосма.

теряется в приливе чувств. И теперь с нашей стороны требуется усилие ума для того, чтобы его двоякий язык понять, или постичь неясный характер знания и гений древних философов, который при таких условиях (?), кажется, божественною силою во многих случаях предвидел истину. «Диалоги Платона», перевод Б. Джовета, стр. 523.



Подразумевается ли под «при таких условиях» наличие невежества и ментальной тупости в «гении древних философов», или что-то другое, – мы не знаем. Но для нас совершенно ясно значение подчеркнутых нами фраз. Верит или не верит региус-профессор греческого языка в сокровенное значение геометрических фигур и в эзотерический «жаргон», он тем не менее признает присутствие «двоякого языка» в писаниях этих философов. Отсюда следует, что он допускает существование сокровенного значения, которое должно было иметь свое истолкование. Почему же он тогда решительно сам себе противоречит на следующей странице? И почему он должен отказывать «Тимею» – этому преимущественно пифагорейскому (мистическому) диалогу – в каком-либо оккультном значении, и так стараться убедить своих читателей, что

Влияние, которое «Тимей» оказал на последующие поколения, частично обязано недоразумению.

Нижеследующая цитата из его Введения находится в прямом противоречии с предшествующим абзацем, который был приведен выше:
В предполагаемых глубинах этого диалога неоплатоники находили сокровенные значения и связи с еврейскими и христианскими священными писаниями, и вывели оттуда доктрины, совсем расходящиеся с духом Платона. Полагая, что он был вдохновлен Святым Духом или же получил свою мудрость от Моисея, В такой нелепости неоплатоники нигде не провинились. Ученый профессор греческого языка, должно быть, имел в виду два подложных сочинения, приписываемых Евсевием и Св. Иеронимом Аммонию Саккасу, который ничего не написал; или же он спутал неоплатоников с Филоном Иудей. Но Филон жил более чем за 130 лет до рождения основателя неоплатонизма. Он принадлежал к школе Аристобула Еврея, который жил во время Птолемея Филометра (150 лет до Р. X.), и считают, что он провозгласил движение, которое стремилось доказать, что платоновская и даже перипатетическая философия произошли из «откровения» Моисеевых Книг . Валкенер пытается доказать, что Аристобул, лизоблюд Птолемея, не был автором «Комментариев к книгам Моисея». Но кем бы он ни был, он не был неоплатоником, но жил или раньше или в течение дней Филона Иудея, так как последний, по-видимому, знает его груды и придерживается его методов.

они, кажется, обнаружили в его писаниях христианскую Троицу, Слово, Церковь... и у неоплатоников был метод истолкования, которым они могли извлечь любое значение из каких угодно слов. В самом же деле, они не были способны отличить мнения одного философа от другого, или отличить серьезные мысли Платона от его мимолетных фантазий. Таким был только Климент Александрийский, христианский неоплатоник и очень фантастический писатель.

... (Но) не существует опасности, что современные комментаторы «Тимея» повторят абсурдность неоплатоников.
Никакой опасности, разумеется, нет по той простой причине, что у современных комментаторов никогда не было ключа для оккультных исследований. Но прежде чем сказать иное слово в защиту Платона и неоплатоников, следует почтительно спросить ученого главу Бэлиол-колледжа, что он знает или может знать об эзотерическом каноне истолкования? Под термином «канон» здесь подразумевается ключ, который передавался устно, «рот к уху», Учителем своему ученику или иерофантом кандидату на посвящение; так делалось в течение веков с незапамятных времен, когда внутренние – не публичные – мистерии были наиболее священным установлением в каждой стране. Без такого ключа никакое правильное истолкование ни «Диалогов» Платона, ни любого священного писания, начиная с Вед до Гомера и от «Зенд-Авесты» до Книг Моисея , невозможно. Откуда же тогда достопочтимый доктор Джовет узнал, что истолкования различных священных книг народов, сделанные неоплатониками, представляют собою «абсурдности»?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40