Она останется Манасом.* Но для одного Манаса не существует бессмертия. Для того, чтобы жить сознательной жизнью в мире по ту сторону могилы, человек должен был обрести веру в этом мире, в этой земной жизни. Есть два афоризма оккультной науки, на которых строится вся наша философия по отношению к посмертному сознанию и бессмертию души. Сутратма получает только то, чего заслуживает. После разрушения тела для Сутратмы начинается или период полного бодрствования, или же период хаотического сна, или сна без сновидений. Следуя вашим физиологам, которые находят причину сновидений в бессознательном приготовлении к ним в бодрствующем состоянии, почему мы не могли бы допустить то же самое в отношении посмертного состояния? Я повторяю, что Сара веданта учит нас: Смерть - это сон. После смерти перед нашими духовными глазами начинается воспроизведение программы, которая была выучена нами наизусть в течение жизни, и иногда - нами же и придуманная; практическая реализация наших истинных убеждений или иллюзий, созданных нами самими. Таковы посмертные плоды дерева жизни. Конечно, вера или неверие в факт сознательного бессмертия не может повлиять на безусловную действительность самого факта, раз он существует. Но вера или неверие отдельных личностей может обусловить влияние этого факта в его воздействии на такие личности. Я надеюсь, что теперь вы поняли.
- Я начинаю понимать. Материалисты, не верящие во что-либо, что нельзя проконтролировать при помощи их пяти органов чувств и их, так называемого, рассудка, и отрицающие любые духовные явления, говорят о земном существовании, как о единственно возможной сознательной форме бытия. Поэтому они получат лишь то, что они заслужили. Они утратят свое личное Я; они заснут бессознательным сном вплоть до нового пробуждения. Правильно ли я поняла?
- Почти. Вы можете прибавить к этому, что ведантисты, признавая два вида сознательного существования, говорят лишь о последнем как о бесспорной действительности. Так как земная жизнь, из-за ее изменчивости и краткосрочности, является лишь иллюзией наших чувств. Нашу жизнь в духовных сферах следует понимать как действительность, так как именно здесь живет наше бесконечное, никогда не изменяющееся, бессмертное Я, Сутратма. Тогда как в каждом новом воплощении оно облекает себя в совершенно различные индивидуальности, преходящие и кратковременные, в которых все, за исключением его духовного прототипа, обречено на бесследное разрушение.
- Но простите меня, Такур. Возможно ли это, чтобы моя индивидуальность, мое земное сознательное Я, должно было бесследно исчезнуть?
- Согласно нашим учениям, оно не только исчезнет, но оно должно исчезнуть во всей своей полноте, за исключением того принципа в нем, который, объединившись с Буддхи, стал чисто духовным и теперь формирует нераздельное целое. Но в случае твердого материалиста может случиться, что ни сознательно, ни бессознательно, ничего из его личного Я никогда не проникало в Буддхи. Последний не возвратит в вечность ни одного атома такой земной индивидуальности. Ваше духовное Я бессмертно, но из вашей нынешней личности будет перенесено лишь то, что заслужило бессмертия, то есть, так сказать, лишь аромат цветов, скошенных смертью.
- Но сам цветок, земное Я?
- Сам цветок, как и все прошлые и будущие цветы, которые уже цвели и будут цвести после них на той же самой материнской ветви, Сутратме, дети того же самого корня, Буддхи, станут пылью. Ваше истинное Я - это, как вы должны знать сами, не ваше тело, которое сидит передо мной, не ваш Манас Сутратма, но ваша Сутратма Буддхи.
- Но это не объясняет мне, почему вы называете наше посмертное состояние жизни бессмертным, бесконечным и истинным, а земное - просто тенью. Насколько я это поняла, согласно вашему учению, даже наша посмертная жизнь имеет свой предел, и, будучи продолжительнее земной жизни, все же имеет свой конец.
- Совершенно несомненно. Духовное эго человека двигается в вечности как маятник между часами жизни и смерти, но если эти часы, периоды земной жизни и жизни посмертной, ограничены в своей протяженности, и даже само количество таких перерывов в вечности между сном и бодрствованием, между иллюзией и реальностью, имеет свое начало и свой конец, сам духовный Пилигрим - вечен. Поэтому время его посмертной жизни - когда он, разоблаченный, стоит лицом к лицу с истиной, и кратковременные миражи его земных жизней далеки от него - составляет единственную реальность, согласно нашим представлениям. Такие перерывы, несмотря на тот факт, что они конечны, служат двойную службу Сутратме, которая, постоянно совершенствуя себя, без колебания, хотя и очень медленно, двигается по дороге, ведущей ее к ее последней трансформации, когда она, наконец, достигнет своей цели и станет Божественным Существом. Они не только способствуют достижению этой цели, но без таких конечных перерывов Сутратма-Буддхи никогда бы не смогла достигнуть ее. Сутратма - это актер, и ее многочисленные и разнообразные воплощения - это актерские роли. Я полагаю, вы бы не применили к этим ролям, и еще в меньшей степени - к их костюмам, термин "индивидуальность". Подобно актеру, душа обязана играть в течение цикла рождений до самого порога Паранирваны много таких ролей, часто неприятных для нее, но подобно пчеле, собирающей мед с каждого цветка, и оставляя останки как пропитание для земных червей, наша духовная индивидуальность, Сутратма, собирая нектар только нравственных качеств и сознания из каждой земной индивидуальности, в которую она должна была облачиться по принуждению кармы, объединяет в конце концов все эти качества воедино, становясь, таким образом, совершенным существом, Дхиан Коганом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150