Они говорили о
вещах, о которых она слыхом не слыхивала, и о том, в чем считала себя
непревзойденной искусницей.
Месяцы спустя она просыпалась ночью и лежала с открытыми глазами,
пытаясь вспомнить то слово, мысль или магическую фразу, которая
перевернула всю ее жизнь. Так ничего и не вспомнив, в конце концов
сообразила: никакого магического слова не было. То, что сделал доктор
Стивенс, было проще простого. Он говорил с ней. По-настоящему говорил, как
никто и никогда. Он обошелся с ней, как с равной, чьи суждения и чувства
заслуживают внимания.
Во время того ночного бдения она вдруг заметила, что совершенно
голая, и пошла в спальню надеть пижаму. Он последовал за ней, сел на край
кровати, и они опять говорили. О Мао Цзэдуне, о хула-хупе, о
противозачаточных таблетках. О матери и об отце, которые не состояли в
законном браке. Она рассказывала ему о том, чего никогда никому не
доверила бы. О вещах, засевших глубоко в подсознании. И наконец заснула в
состоянии полной опустошенности. Как будто ей сделали серьезную операцию и
выкачали целую бочку отравы.
Утром после завтрака он дал ей сто долларов.
Кэрол не сразу их взяла, а потом сказала:
- Я наврала. Никакого у меня нет дня рождения.
- Я знаю, - усмехнулся доктор. - Но мы не скажем судье. - И добавил
изменившимся тоном: - Ты можешь взять эти деньги, выйти отсюда, и никто не
будет докучать тебе до следующего раза, когда опять попадешь в полицию. -
Помолчав, продолжал: - Мне нужна секретарша в приемную. Кажется, это то,
что тебе нужно.
Она с изумлением взглянула на него:
- Шутите? Я не знаю стенографии, не умею печатать.
- Могла бы научиться, если бы опять пошла в школу.
Кэрол смотрела на него во все глаза. Наконец произнесла с
воодушевлением:
- Я никогда об этом не думала. Звучит шикарно!
Ей не терпелось выбраться к чертям собачьим из этой фартовой хаты со
стольником в кулачке и помахать им перед носом парней и девиц у Фишмана в
Гарлеме, где тусуется их честная компания. На эти башли можно целую неделю
балдеть до потери пульса.
В аптеке Фишмана ей показалось, будто никуда и не отлучалась. Те же
кислые рожи, та же унылая, скучная болтовня. Родной ее дом. Но из ума не
шла квартира доктора. И дело не в обстановке, а в ощущении чистоты и
спокойствия. Как будто маленький остров в каком-то совсем другом мире,
куда ей предложили пропуск. Что она теряет? Можно ведь попробовать смеха
ради, доказать доктору, что он ошибся - ни хрена из его затеи не выйдет.
Сама себе несказанно удивляясь, Кэрол поступила в вечернюю
умывальником, разбитым унитазом, рваной зеленой занавеской и продавленной
железной койкой, на которой частенько выделывала разные трюки и
разыгрывала целые представления. На этой койке она была прекрасной богатой
наследницей в Париже, Лондоне или Риме, а лежащий на ней мужчина -
красавец принц, умирающий от желания жениться на ней. И всякий раз, когда
тот, испытав оргазм, отваливался, ее мечта умирала. До следующего раза.
Даже не обернувшись, покинула меблирашку со всеми сказочными принцами
и поселилась с родителями. Пока училась, доктор материально ей помогал.
Школу закончила с отличием. Доктор присутствовал на выпускном вечере.
Глаза ее сияли от гордости: в нее поверили, наконец она кем-то стала.
Потом днем работала, а вечером посещала курсы секретарей. На следующий
день после окончания расположилась в приемной доктора Стивенса и сняла
собственную квартиру. Все эти четыре года доктор относился к ней с той же
серьезной учтивостью, что и в первую ночь их знакомства. Сначала ждала
каких-либо намеков на то, кем она была и кем стала. Но в конце концов
поняла: док видит в ней ту, какая она есть сейчас. Делает все, чтобы
помочь ей состояться как личности. Если у нее проблемы, всегда находит
минутку обсудить ею. Чего бы она не сделала для него! Когда угодно спала
бы с ним, даже убила бы ради него...
И вот теперь два хмыря из уголовной полиции хотят его видеть.

Макгриви терял терпение.
- Ну, как там, мисс? - спросил он.
- Мне приказано не беспокоить, когда доктор принимает больного, -
ответила Кэрол и заметила, как потемнели глаза Макгриви.
- Ладно, я позвоню. - Она схватила телефонную трубку и нажала кнопку
селектора. Прошло полминуты, и послышался голос доктора Стивенса:
- Да?
- Здесь два детектива, хотят повидать вас, доктор. Они из уголовной
полиции...
- Им придется подождать, - спокойно сказал он и отключился.
Кэрол почувствовала прилив гордости. Полицейские могут ввергнуть в
панику ее, но им нипочем не лишить самообладания доктора. Она вызывающе
посмотрела на них:
- Вы слышали сами!
- Ну и долго там будет пациент? - спросил Анжели, тот, что помоложе.
Она взглянула на настольные часы:
- Еще двадцать пять минут. Сегодня это последний.
Мужчины переглянулись.
- Подождем, - вздохнул Макгриви.
Они сели. Макгриви внимательно рассматривал Кэрол.
- Кого-то вы мне напоминаете, - произнес он.
Ее не проведешь. Вынюхивает.
- Общеизвестная истина, - парировала Кэрол. - Мы все на одно лицо.
Ровно через двадцать пять минут Кэрол услышала щелчок замка на
боковой двери, открывающейся из кабинета в коридор. А немного погодя
другая дверь, ведущая в приемную, отворилась и на пороге появился доктор
Стивенс. Какое-то время он разглядывал Макгриви.
- Мы раньше встречались, - сказал он, - но где, - припомнить не могу.
1 2 3 4 5 6 7 8