— Еще как! Я специально выбирал самый тяжелый. И отмычка у меня есть.
И ребенок с гордостью продемонстрировал примитивное орудие — небрежно, кое-как отбитый кусок железа. Я недовольно скривилась.
— Наши, польские, и то лучше. Я думала, уж в Канаде они получше будут. Как же технический прогресс?
— Так она же и есть польская! — информировал Роберт. — Я ее из Варшавы привез. Не раз испытана, особенно хорошо открывает большие замки.
— А если там маленькие?
— Попробуем булавкой. А теперь поделись своими планами.
— Сначала через окна разглядим интерьер, посмотрим, где там висит индусский барометр.
— А если висит, влезаем через окно, хватаем барометр и поминай как звали?
— В дом проникнем обязательно, не знаю как, но я давно созрела и на кражу со взломом. А вот похищать индусский барометр не будем, поищем обыкновенный, который раньше висел на том самом месте.
— Ты, мать, голова! — с уважением констатировало дитя.
— Любой кретин, в лапы которого попало бы письмо, стал охотиться за индусским. А как ты догадалась?
— По себе сужу. Вот, например, сообщила я тебе, что приобрела прекрасную новую шариковую ручку. Где бы ты стал искать что-то маленькое-премаленькое, спрятанное мною, может, свернутое в трубочку?
— Конечно, в разбитом горшке, что стоит у тебя на письменном столе. В нем ты держишь давно вышедшие из употребления старые ручки и прочую дребедень, которые давно пора выбросить. Почему не выбрасываешь?
— По опыту знаю — как только выброшу что ненужное, на следующий день выясняется, что без него никак не обойтись. В данном случае барометр следует искать в старой рухляди. Не представляешь, где они могут держать всякий хлам?
— Не представляю. А чего мы ждем?
— Тоже не знаю. Впрочем, думаю, можно приниматься за дело. Вроде кругом спокойно. К самому дому не станем подъезжать, на всякий случай оставим машину вон там, в кустах.
От дома Иолы владения покойного Хилла закрывала густая растительность — ели, сумаки, какие-то декоративные кусты, за которыми целиком скрывался дом. Получалось, что со всех сторон его окружала плотная стена зелени — высоких деревьев и колючих кустов.
Стараясь ступать осторожнее, мы с Робертом подошли к темному замершему дому. Нельзя сказать, что вокруг стояла мертвая тишина. Совсем нет. Со стороны озера доносились самые разнообразные звуки: кто-то плыл на лодке, слышался стук уключин и плеск рассекаемой носом воды, кто-то у самого берега купался, плескаясь и отфыркиваясь, а где-то неподалеку группа молодежи, похоже, развлекалась тем, что сталкивали друг дружку в воду с мостков, сопровождая свои действия гоготом и ржаньем.
Уткнувшись носом в первое с краю темное окно дома, я шепотом приказала сыну:
— Посвети!
Мощный поток света выхватил из темноты помещение за окном. Кухня, в раскрытую дверь виднелась гостиная.
— В кухне искать нечего, идем сразу посмотрим на гостиную. В окно с той стороны. И не мог бы ты как-нибудь отрегулировать фонарик? — недовольно спросила я. — Светит прямо как морской маяк, еще кто заметит! Нам бы и половины мощности хватило.
— Не могу. Да ты не беспокойся, здесь везде что-нибудь светит, не обращай внимания. Кто заметит? Ведь никого же нет.
Обогнув дом, мы поднялись на террасу, выходящую в сторону озера. Сюда звуки с озера доносились отчетливей. Тычась носами в темные стекла окон и дверей, мы принялись изучать с помощью фонарика стены гостиной.
Барометр на белой стене мы с Робертом увидели одновременно. Во всяком случае то, что висело, очень походило на барометр с завитушками в индусском стиле, недаром мы специально съездили в лавчонку с товарами из Индии, чтобы ознакомиться со спецификой декоративного искусства этой страны.
Так, первый пункт программы выполнен, можно переходить ко второму. Приказав Роберту погасить фонарик, я уже собиралась спуститься с террасы, как вдруг заметила, что в раскрытой двери из гостиной в кухню что-то мигнуло.
Мы затаили дыхание. Больше ничего не мигало, никаких звуков оттуда не доносилось, но я всей кожей ощущала нависшую опасность. Она-то и заставила меня задуматься над тем, что я собиралась делать. В чужой стране, ночью, незаконным путем проникнуть в дом недавно убитого человека и похитить из этого дома не принадлежащую мне вещь! Мало того, сообщником своим в этом уголовно наказуемом деянии я делаю собственного сына, приехавшего работать в Канаду.
— Немедленно катись отсюда! — не допускающим возражения шепотом приказала я сыну. — Немедленно! Выведи машину как сумеешь — задом, передом — и уезжай, не включая фар! Остановись где-нибудь подальше и потом каждые полчаса проезжай здесь по шоссе. Я тебя буду ждать на шоссе или вообще...
— Мать! Ты что?!
— Дурак, не понимаешь, полиция! Даже если меня схватят, что-нибудь совру, завтра же выпустят. Ну, без разговоров! С той стороны, потихоньку, раз-два!
Не соблюдая осторожности, я с грохотом спрыгнула с террасы и пошла вокруг дома, топая и с шумом раздвигая траву. Так и есть! К дому двигалась какая-то темная фигура. Увидев меня, она остановилась.
— Good evening, — вежливо поздоровалась я, на всякий случай по-английски.
— Good evening, — ответила мне фигура дамским голосом. Быстро сделав оставшиеся два-три шага, она поднялась на крыльцо дома и включила яркую лампу над дверью. Ослепительный свет залил все вокруг. В его свете я могла разглядеть незнакомку. Что такое? Нет, невозможно! Наверное, мне привиделось... Быть не может!
— Финетка! — воскликнула я, все еще не веря глазам своим.
Фигура на крыльце в свою очередь вгляделась в меня, наморщив лоб, и произнесла без особенных эмоций:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90