Замдиректора чрезвычайно интересовали все обстоятельства разыгранного в рощице фарса, он принялся расспрашивать о технических деталях.— И что, кинопроектор включается автоматически? Ведь для этого нужно электричество. Вы подвели к сараю электричество?— Слишком много хлопот! — возразил редактор. — Правда, поначалу хотели попросить военных протянуть линию, а потом обошлось. Кинокамера работает на батарейках. Смотрите, об этом никто не должен знать!От восторга замдиректора захлебнулся кофе и закашлялся. Вспомнив о своих служебных обязанностях, секретарша с силой ударила его несколько раз по спине. Обретя способность говорить, замдиректора поинтересовался:— А откуда?..Редактор шепнул ему что-то на ухо и немного громче добавил:— У нас связи… А вы себе и представить не можете их достижения в области науки и техники. Чего только у них нет!В этот момент фоторепортёр, не отрывающийся от окна, больно ударил его под столом в косточку. Вовремя ударил. Ещё немного — и позабывший сам о конспирации редактор проболтался бы, что это подчинённый замдиректора Центра по изучению общественного мнения социолог пан Здислав был инициатором хитрой выдумки и организовал все эти чудеса науки и техники через своего военного брата. Дёрнувшись от боли, редактор спохватился и придержал язык, пробормотав:— Так что у нас связи… частным порядком… военная тайна…А поскольку, говоря это, он в замешательстве пялился на секретаршу, замдиректора сделал вывод, что имеет честь сидеть за одним столом с современной Матой Хари, и перестал задавать опасные вопросы. От военных тайн лучше держаться подальше…!— Боже, как я волнуюсь! — перешёл он на безопасную тему. — Как волнуюсь! Долго ещё?— Спокойно! — сам жутко взволнованный, нервно произнёс редактор. Оторвав взгляд от секретарши, он глянул на часы и проинформировал: — По графику должны появиться через десять минут.От волнения он не мог усидеть на месте. Вскочил со стула, опять плюхнулся на него. Молчать он просто не мог и принялся болтать о том, что приходило в голову. Замдиректора узнал, что редактор лично проследил за отправлением вертолёта, лично проверил, все ли снаряжение астронавтов было погружено в него, самих же астронавтов он, тоже лично, ещё раз проинструктировал — опять взгляд на часы — ровно один час и пять минут назад. Потом оставил команду и помчался в рощицу на редакционной машине. Уж очень его беспокоило то, что там происходило. И надо сказать, Марыся — тут обожающий взгляд на девушку — справилась со своим заданием просто блестяще, с помощью бравого фоторепортёра…— Кстати, — вспомнил фоторепортёр, — а мой «вартбург» так и остался стоять в лесу.— Не волнуйся, милый, — успокоила его секретарша. — Потом съездим за ним, я не забуду.Редактор наконец замолчал, и все четверо выжидающе уставились в окно.
Двое мужчин на скамейке у автовокзала передвинулись в тень. В сотый раз взглянули на часы, потом на небо.— Могли бы и поторопиться, — пробурчал один из них. — Солнце печёт, холера, того и гляди получишь солнечный удар.— Да, и пиджак не снимешь, — поддержал его жалобы коллега. — Надо было протянуть провод через рукав рубашки.— А теперь уже поздно, вот-вот прилетят. Не станешь же при всех разоблачаться?Тяжело вздохнув, второй поинтересовался:— А ты хоть знаешь, что прилетит? Я так толком ничего и не понял: что-то такое особенное, сказали, а что именно?— Я тоже не знаю, — ответил первый. — Да и никто не знает. Сообщили только, что такое… нетипичное, ни на что не похожее, а о подробностях расспрашивать запретили. Военная, мол, тайна…Прогуливающиеся по рыночной площади, каждый отдельно, мужчины с букетами нечаянно встретились у витрины одного из магазинов. Витрина была оформлена самым изысканным образом: посередине декоративный цветочный горшок с пеларгонией, на заднем плане, украшенном несколько выгоревшей материей красного цвета, на всеобщее обозрение выставлены портреты государственных мужей, собственных и дружественных, а под ними образцы товара: свитер неопределённого размера в грязно-серые и бордовые полоски и пиджак в зеленую ёлочку, тоже очень странного размера: неимоверно длинный, неимоверно узкий в плечах с неимоверно короткими рукавами. Рядом с пиджаком, вероятно для создания колорита, валялось нечто грязно-жёлтого цвета, очень похожее на забытую в витрине половую тряпку, в которой, присмотревшись внимательнее, можно было все-таки распознать шейный платок.Внимательно разглядывая горшок с пеларгонией, один из мужчин спросил, стараясь не шевелить губами:— Ты хоть знаешь, что здесь должно произойти?— Никто не знает, наверху запроектировали и нам спустили, — так же конспиративно ответил второй и, не выдержав, поинтересовался: — Как ты думаешь, какой это размер?— Нетипичный, — наверное, для инвалида. А говорили, что-то будет приземляться. Здесь, на рыночной площади.— Знаешь, мне кажется…— Что?Оглянувшись и убедившись, что на них никто не обращает внимания, оба конспиратора ещё внимательнее уставились — один на пиджак, другой на пеларгонию — и продолжили обмен мнениями.— Кажется мне… раз нам ведено заниматься исключительно реакцией людей, значит, предполагают — у кого— то что-то нечаянно вырвется.— Думаешь, шпионов ищут?— Если ищут таким вот способом, глупее не придумаешь.— Целиком и полностью согласен с тобой. Вот почему думаю — здесь другое. Нечто совсем новое, неожиданное, и поэтому мне самому интересно.— Мне тоже. Скорей бы уж начиналось.Обменявшись мнениями, они отцепились наконец от неинтересной витрины и разошлись в разные стороны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81