Я лежал в подвесной койке и наблюдал, как он бреется, а Менни готовил ужин.
Хэннах радостно напевал и выглядел так, будто стал на несколько лет моложе. Когда Менни спросил его, будет ли он есть, он покачал головой и достал чистую рубашку.
— Вы напрасно теряете время, Менни, — съязвил я. — Сегодня вечером его аппетит возбуждают совсем иные блюда.
Хэннах ухмыльнулся:
— Почему бы тебе не сдаться, паренек? Она настоящая женщина, много повидала, и ей просто нужен мужчина.
Он повернулся ко мне спиной и ушел, насвистывая, а я спустил ноги на пол. Менни схватил меня за руку:
— Не вмешивайся, Нейл.
Я встал, подошел к краю ангара и, опершись на стойку, глядел на реку, стараясь успокоиться. Удивительно, как все эти дни я мирился с поведением Хэннаха.
Подошел Менни и предложил мне сигарету.
— Ты знаешь, Нейл, женщины — забавные создания. Совсем не такие, какими мы их считаем. Самая большая ошибка мужчины — видеть женщину такой, как он ее себе представляет. Часто реальность совсем другая...
— Хорошо, Менни, все ясно.
Тут на сухую землю темными пятнами упали первые тяжелые капли дождя. Я взял плащ и натянул его.
— Схожу посмотрю, как там сестра Мария Тереза. Увидимся позже.
Я захватил с собой ее сумку, плащ и фонарь на случай, если ее ночное дежурство затянется надолго, но когда вышел на окраину Ландро, то встретил ее. Рядом с ней шла молодая мать и несла завернутого в одеяло ребенка. Отец плелся за ними.
— Девочка, — объявила сестра Мария Тереза. — Но они совсем не знают, как обращаться с ребенком. Я проведу с ними ночь. Вы не могли бы сказать Джоанне?
Проводив их в сгущающейся темноте к хижине, которую они называли своим домом, я направился по улице к отелю.
Дождь усилился, я посидел в баре, поиграл с Фигуередо в шашки и выпил немного того самого джина, который привез ему. Дождь и не собирался утихать.
Через час я не выдержал, зажег фонарь и выбрался на улицу. Лило как из ведра. Мне казалось, что я попал в какой-то замкнутый мир, совершенно один, и по какой-то непонятной причине на меня накатило безудержное веселье.
Когда я поднялся по ступеням на веранду, то увидел свет сквозь щели закрытых ставень и услышал звуки патефона. Я постоял немного, слушая приглушенные голоса и смех, а потом постучал в дверь.
Ее открыл Хэннах. Он был в тенниске и держал в руке стакан виски. Я не дал ему возможности что-то сказать и опередил его:
— Сестра Тереза пробудет ночь в Ландро с женщиной, которая только что родила ребенка. Она хочет, чтобы Джоанна знала об этом.
Он кивнул:
— О'кей, я передам ей.
Когда я повернулся, чтобы уйти, за его спиной показалась Джоанна. Ее, видно, заинтересовало, что происходит. Мне ничего больше и не требовалось.
— Да, кстати, я лечу с вами утром в Санта-Елену, — сообщил я. — Почтовый рейс придется немного отложить.
Ее лицо изменилось, сразу стало недоверчивым.
— Кто так распорядился?
— Полковник Альберто. Он хочет, чтобы я завтра сделал с ним маленькую прогулку и встретился с хуна. Буду ждать вас.
И я спустился по ступеням террасы снова под дождь. Наверное, мне казалось, что она позовет меня, но когда я оглянулся, то увидел только Хэннаха, который вышел на веранду и смотрел мне вслед.
Это был мой маленький триумф, но, как я понимал, мне придется за него дорого заплатить.
Глава 9
Бой барабанов
Всю ночь я провел в полудреме, и тот факт, что Хэннах вернулся в три часа утра, тоже не слишком успокаивал меня. Зато после этого я все-таки заснул. Однако уже в шесть вышел из-под навеса.
Утро мне не нравилось, как и все те планы, которые намечались на этот день; душная, гнетущая атмосфера, необычная для такого раннего часа, и тяжелые серые облака предвещали дождь до вечера.
Я прошелся вдоль открытого ангара и задержался у своего "Бристоля". Как всегда, он будто ждал, что сейчас что-то произойдет. И я сразу представил себе, как какой-то другой пилот когда-то вот так же стоял около него, кашлял от своей первой утренней сигареты и, готовясь отправиться в первый патрульный полет, думал, что принесет ему наступающий день.
Это вызвало во мне странное чувство духовной близости с ним, которое едва ли имело какой-нибудь смысл.
Обернувшись, я заметил Хэннаха, который наблюдал за мной. С того раза, когда впервые увидел его, сделав вынужденную посадку на своей "Веге", я удивлялся свежести его лица, которое, казалось, было неподвластно возрасту. Но только не теперь. Возможно, потому, что он встал слишком рано, а скорее из-за того, что пил со вчерашнего вечера, Сэм выглядел лет на сто. Будто он пережил в жизни все, что только можно, и перестал верить в то, что в будущем может произойти что-то хорошее.
Напряженность между нами стала почти осязаемой.
— Ты что, в самом деле собираешься принять участие в этой сумасшедшей затее?
— Был такой разговор, ну и что?
Он взорвался:
— О Боже, никто не знает, как хуна поведут себя. Если они озлобятся, у вас не будет никаких шансов.
— У меня нет уверенности в благополучном исходе, — ответил я и попробовал пройти мимо.
Он схватил меня за руку и повернул к себе:
— Что же, черт побери, ты хочешь доказать, Мэллори?
Теперь я окончательно убедился, что он рассматривает мой поступок только как персональный вызов. Если я пойду, то он покажется менее значительным, чем я, и не только в глазах Джоанны Мартин. А как я уже говорил, для него не было ничего важнее того, как он выглядит перед всеми.
Он злился из-за того, что я поставил его в неприемлемое для него положение, но и потому, что, по его мнению, я упивался своим триумфом. Однако я чувствовал себя скверно, под стать серому утру.
— Скажем так, я устал от жизни и хочу таким образом покончить со всем сразу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62