Бородатый держал ее сзади за руки, а тот, что был в джинсах, полез ей под куртку, стараясь схватить за грудь. Испуганная лошадь убежала, а бородатый сказал:
– Тащим ее в кусты!
Она снова закричала, но не от страха, а от гнева, сопротивляясь изо всех сил.
* * *
Монтера услышал первый крик Габриель, остановился и увидел, как ее стащили с лошади. Он не узнал ее, но понял, что женщина попала в беду. Монтера побежал в ту сторону.
Когда он приблизился, бесшумно, в своих спортивных туфлях, Габриель была уже на земле, бородатый пытался затащить ее в кусты, а молодой стоял рядом и смотрел. Монтера налетел на молодого, как ураган, ударив его по почкам. Парень закричал и упал на колени. Бородатый поднял голову, и Монтера ударил его ногой в лицо.
Мягкая резиновая подошва не причинила особого вреда. Бородатый упал, по тут же вскочил на ноги и выхватил из кармана нож.
В этот момент Габриель повернулась, и Монтера увидел ее лицо. Он в замешательстве остановился, потом инстинктивно сделал шаг в ее сторону.
Бородатый бросился на него, Габриель вскрикнула, предупреждая от опасности. Монтера оттолкнул ее в сторону и повернулся на одной ноге, как тореро. Бородатый проскочил мимо.
Теперь Монтера был в такой ярости, какой, кажется, не испытывал никогда в жизни. Он пригнулся, слегка согнул ноги в коленях и ждал нового нападения. Бородатый снова кинулся на него, держа перед собой нож. Монтера поймал его за руку и вывернул так, что на хрустнула. Бородатый завопил от боли. Монтера нанес ему сокрушительный удар ребром ладони по шее, и тот рухнул как подкошенный.
Длинноволосого тошнило. Он стоял, согнувшись пополам и держась обеими руками за живот. Габриель прислонилась к дереву. Ее лицо было бледно и перепачкано грязью.
– Габриель! О, Боже мой!
Он вдруг рассмеялся, взял ее за руки, глядя ей прямо в глаза.
– Ты никогда не делаешь дела наполовину, да? – спросила она дрожащим голосом.
Рауль окинул взглядом своих врагов.
– Какой смысл? В таких делах надо доводить дело до конца или сматываться. Я приведу твою лошадь.
Лошадь мирно паслась неподалеку. Он взял ее под уздцы и подвел к Габриель.
– Сядешь верхом?
– Нет, не хочу.
Бородатый застонал и попытался сесть. Длинноволосый обессиленно обнял дерево.
– Что нам сделать с этими скотами? Сдать в полицию? – спросил Монтера.
– Не надо, оставь их. Они уже получили свое.
Рауль и Габриель пошли к воротам.
– Удивительно, просто удивительно! – говорил Монтера. – Я прилетел только вчера. У меня нет твоего парижского адреса, но я звонил тебе в Лондон. Никто не ответил.
– Конечно, нет! Ведь я же здесь! Но почему ты здесь? Ты же был на войне. Почему ты не в Буэнос-Айресе?
– Длинная история. Я остановился недалеко, прямо через дорогу, на авеню де Нейи. А ты где живешь?
– Моя квартира на улице Виктора Гюго.
– Тоже недалеко, – улыбнулся он. – Ко мне пойдем или к тебе?
Ее радость была так велика, что на какое-то время она забыла обо всем на свете.
– О, Рауль, как я рада видеть тебя!
– Счастливый случай снова свел нас. Наверное, это судьба!
Ее глаза искрились счастьем, на губах была улыбка, которую он так хорошо помнил.
– Кажется, тебе сейчас не помешала бы горячая ванна, – сказал он.
– Моя машина стоит возле конюшни.
– Так чего же мы ждем?
Он обнял ее за талию одной рукой, держа в другой поводья лошади. Они направились к выходу из парка.
* * *
Когда Монтера и Габриель ушли, Тони Вильерс и Харви Джексон появились из-за деревьев и приблизились к двоим нападавшим. Бородатый поднялся на ноги. Он держался за сломанную руку, сморщившись от боли. Длинноволосого опять тошнило.
– Я сказал вам напугать ее немного – и все! – рявкнул Вильерс. – Но вы начали умничать. И получили то, на что сами напросились!
Джексон достал из бумажника несколько банкнот и сунул их в карман рубашки бородатого.
– Пять тысяч франков.
– Мало! – заявил бородатый. – Он сломал мне руку.
– Значит, тебе не повезло, – на плохом французском ответил Джексон.
Вильерс был зол. Он вспомнил, как Габриель билась в руках этих негодяев. Отчасти он злился на себя, потому что сам устроил этот спектакль.
– Мы можем тебе и вторую сломать, – угрожающим тоном пообещал он.
Бородатый в испуге отшатнулся.
– Нет! Хватит, все нормально!
Он схватил молодого здоровой рукой за плечо и потащил за собой. Через минуту они скрылись.
Джексон презрительно сплюнул.
– Хулиганье! Ни на что не годятся.
Вильерс не ответил. Он уже шел к дороге, мрачно опустив голову.
* * *
Квартира ну улице Виктора Гюго была большая и просторная. Высокие потолки, большие окна. Мебель простая, но очень оригинальная, светло-зеленые шторы, несколько картин импрессионистов на белых стенах.
Монтера погрузился в огромную малахитовую ванну, утопленную в пол. Габриель вышла из кухни, совершенно обнаженная, держа поднос с двумя чашками чая. Она подала ему одну чашку и тоже спустилась в ванну.
– За нас! – сказал он, подняв чашку.
– За нас.
В этот момент она была готова забыть ужасную ситуацию, в которой оказалась, она могла думать только о настоящем и наслаждаться близостью с любимым человеком.
Рауль удобно привалился к стенке ванны и сделал несколько глотков чая.
– Тебе не кажется, что все это уже было с нами когда-то?
Она нахмурилась и провела пальцем по полузажившему рубцу длиной шесть или семь дюймов на его плече.
– Откуда это?
– Осколок снаряда. В тот день мне просто повезло.
Ей пришлось притвориться, что она ничего не знает.
– Так ты летаешь? Летаешь на Фолкленды?
– Мальвины, – поправил он. – Никогда не забывай об этом. Да, я летаю на штурмовиках «Скайхок».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61