..
Первое, что я увидел, — кровь, расплесканная по белой стене. В центре комнаты лежала Шейла — совершенно голая, с единственной закрутившейся вокруг ноги простыней, словно она хотела убежать, но... не смогла. Череп сзади был размозжен, словно яичная скорлупа.
Сен-Клер лежал на постели с приподнятым коленом. Тоже голый. Лишь солдатские бирки висели на шее — привычка.
Только вот когда я подошел поближе, то увидел, что это вовсе не Сен-Клер. Это был... никто, так как у него не было лица, а лишь кровавое месиво, каша на месте лица, в которое с близкого расстояния вогнали пару зарядов из дробовика.
Я развернулся, чтобы убежать, заметил зажатую в руке «шестнадцатку» и с криком отшвырнул ее прочь. В дверях, наблюдая за моими действиями, кто-то стоял — я знал, но не мог понять, кто именно, ибо все вокруг стало покрываться темной слизью, таять, превращаясь в кромешный мрак.
* * *
Однажды, плавая с аквалангом возле Корнуолла, у меня случилась поломка клапана запасного баллона, и я еле-еле успел выплыть на поверхность вовремя. Сейчас было примерно то же самое: я судорожно молотил руками и ногами, стараясь оттолкнуться от дна и доплыть до крошечного пятнышка света в холодной бездне воды.
Наконец я вынырнул, хватая застывшим ртом воздух, и обнаружил, что валяюсь совершенно голым под ледяным душем, удерживаемый здоровяком с переломанным носом и короткой стрижкой.
Стараясь скинуть с себя его лапищи, я обнаружил, что сил во мне нет ни капли. Казалось, мои руки медленно-медленно, словно в воде, поднимаются вверх, затем, повиснув на мгновение, начинают опускаться.
Мужчина крикнул через плечо:
— Доктор, он приходит в себя!
Голос эхом прозвучал в голове, затем я будто бы перелетел через край ванны — что было невозможно, — и тут в дверях объявился Шон О'Хара.
Он был достаточно и очень по-ирландски красив, эдакий декадент с лицом Оскара Уайльда, а может быть, Нерона, и гривой седых серебристых волос, которые делали его похожим больше на актера, чем на то, чем он на самом деле являлся — одним из лучших психиатров Западной Европы.
Я сказал:
— А вот и ты, сволота старая. Все еще пробавляешься в старушке Англии по пятьдесят гиней за сеанс?
Он не засмеялся и даже не улыбнулся, хотя это и было странно, потому что обычно он мог расхохотаться от одного вида пальца, показанного ему, но сегодня все шло наперекосяк, и удивляться не приходилось. Даже мой голос будто принадлежал другому человеку.
Шон вытащил из-за двери мой купальный халат и распахнул его для меня.
— Надень-ка вот это, Эллис, будь паинькой, и пошли со мной.
Я был совершенно спокоен, ни тени тревоги в мозгу. Просто плыл куда-то, застигнутый врасплох этим странным, чуждым мне ощущением.
Шон терпеливо ждал, пока я справлюсь с поясом, а затем положил мне руку на плечо.
— Хорошо, давай попробуем все прояснить.
Гостиная была переполнена народом. Этих людей я никогда раньше не встречал. Двое в рубашках с короткими рукавами делали на полу какие-то замеры. В дверях стоял полицейский в форме... внезапно пыхнула вспышка. Все как-то сразу прекратили болтать между собой.
Я спокойно ждал, пока Шон и небольшой подвижный темноволосый человек в очках в золоченой оправе не переговорят о чем-то вполтона и Шон не возьмет меня за руку.
— Сейчас мы отправимся с тобой в спальню, хорошо, Эллис?
Там, за полуприкрытыми дверями, меня ожидало... оно... Тот безымянный кошмар, вторгавшийся в мои мысли и сны столько долгих месяцев. Во рту пересохло, я ощущал буханье сердечной мышцы, чувствовал, что не могу дышать. Я было начал упираться, но Шон потянул меня за собой.
Первым делом я увидел кровь, диким полумесяцем расплесканную по белой стене.
Я отвернулся, вцепился в Шона обеими руками, почувствовав, как земля уходит из-под ног.
— Сон, — сказал я надтреснутым голосом. — Я-то думал, что это был сон.
— Нет, Эллис, отнюдь, — произнес Шон мрачно. — Это случилось на самом деле. И ты не можешь отвернуться и забыть.
Он потянул меня в комнату.
* * *
Меня посадили на стул в кухне, и кто-то сунул мне в руки чашку чая. На вкус он походил на канализационный сток, и, подбежав к раковине, я выблевал его. Устало повернувшись, я принял помощь молодого констебля, усадившего меня обратно, и в ту же секунду в дверях появились Шон О'Хара и человек в очках.
— Ну, Эллис, как ты? — спросил Шон.
— Сносно. Думаю, что выживу. — И снова показалось, что голос исходит не из меня, а из какой-то далекой точки вселенной.
Шон вытащил небольшой пузырек и вытряхнул на ладонь знакомые мне лиловые капсулы.
— Я ведь предупреждал, что с этим лекарством шутки плохи. В прошлую среду я выписал Шейле рецепт на двадцать одну пилюлю. Но по остатку можно предположить, что ты принял штук десять — двенадцать зараз. Так что, не прибудь я вовремя, ты был бы покойником.
— Чего, по-видимому, и добивался дражайший мистер Джексон, — вставил человек в золоченых очках. — Ведь так, сэр?
— Как ты знаешь, здесь все находится под контролем Министерства обороны, — сказал Шон. — Здесь присутствует суперинтендант Дикс из Особого отдела.
Судя по всему, когда я повернулся к Диксу, то долго не мог сфокусировать на нем взгляд.
— Что вы хотите сказать? Что я пытался покончить с собой после того, как выпустил Шейле и Сен-Клеру мозги? Да я к этим пилюлям не прикасался.
Последнюю фразу я произнес с такой ненавистью, что молоденький констебль у двери беспокойно зашевелился.
— Так, значит, сэр, вы не помните? — спросил Дикс, доставая маленькую бутылочку. — Это неудивительно, раз вы сидели вот на этом.
Похоже, я впал в следующую фазу ступорозного состояния, когда все перестает волновать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50