Этот парень из кожи лез, лишь бы покончить с собой. Уже по пути в больницу его пришлось связать, но сумасшедший вырвался, разбил в «скорой» окно и чуть не вонзил себе в горло длинный, острый как нож осколок. Здоровяк шофер удержал его от этого, за что и поплатился сломанной челюстью. Потом Холмен вконец разбушевался, в результате чего пострадали два санитара и врач. Наконец безумца схватили, дали ему успокоительное, но лекарство не подействовало. Больного пришлось связать.
«Нет, — подумал врач, — сейчас лучше не рассказывать. Завтра сама все увидит».
Кейси переночевала в гостинице, до отказа переполненной журналистами и местными жителями, предпочитавшими держаться подальше от разрушенного городка. Девушка жадно ловила любые подробности о землетрясении. В городке было около четырехсот жителей. Почти треть из них погибла, еще одна треть была ранена.
Многие старые дома и коттеджи были разрушены, а их обитатели погибли или превратились в калек. Больше всего рассказывали о том, что почти на самом дне пропасти обнаружили мужчину и спасенную им маленькую девочку. Когда их подняли наверх, ребенок был без сознания, а мужчина лишился рассудка. Позже Кейси поняла, что этим безумцем был Джон Холмен.
Назавтра Кейси чуть свет явилась в больницу. Ей сказали, что днем она увидит Холмена, но ее ждет сильное потрясение. Врач, с которым она беседовала накануне, спокойно объяснил, что ее знакомый сильно изменился, у него буйное помешательство. Кейси расплакалась. Врач поспешил добавить, что больной может быстро поправиться, что, вероятно, это всего лишь временное психическое расстройство, следствие пережитой катастрофы. Кейси вернулась в гостиницу и плакала до тех пор, пока не пришло время идти в больницу. Там ей сказали, что не стоит пока навещать больного, но девушка настояла на своем, в чем после раскаивалась.
Врач был прав. От прежнего Холмена, которого Кейси знала и любила, не осталось и следа. Он превратился в животное, свирепое, сквернословящее животное. Его поместили в специальной палате без окон. Стены комнаты были обиты чем-то мягким. Больной был прочно привязан к кровати. На свободе оставались только кисти рук, ступни и голова. Шея была забинтована, во рту кляп, чтобы не дать сумасшедшему откусить себе язык. Он пытался освободиться, сжимал и разжимал пальцы, словно выпускающий когти хищник. А его глаза! Огромные, неподвижные, безумные... Никогда Кейси не забудет этот взгляд. Сумасшедший выплюнул кляп и заорал во все горло. Мало кому доводилось слышать такое сквернословие. Непонятно, как может додуматься человек до подобных гадостей. Прибежала сиделка и, защищая пальцы от зубов сумасшедшего, снова заткнула ему рот.
Не помня себя от ужаса, Кейси выбежала из палаты. Горячие слезы обжигали лицо. Сначала ей казалось, что это совсем не Джон. Болезнь страшно изменила его, и девушка пыталась внушить себе, что это кто-то другой, но к чему этот самообман? Если хочешь спасти Джона, нужно смотреть правде в лицо. А если спасения нет? Будет ли она любить животное, лежащее там, в палате?
Кейси вернулась в гостиницу. Ее мысли и чувства были в полном беспорядке. В душе разгорелся конфликт. Она долго плакала, стараясь побороть отвращение к болезни. Силы были на исходе. Кейси позвонила отцу. Тот велел немедленно возвращаться домой. Ей стоило большого труда воспротивиться приказу. Отец защитит, успокоит, снимет с ее плеч эту непосильную тяжесть.
Но нет! Ее долг — быть рядом с любимым. Пока есть хоть какой-то шанс. Болезнь не перечеркнет их прошлого, не уничтожит их былую близость. Кейси сказала отцу, что не вернется, пока положение Джона так или иначе не определится. И не нужно приезжать за ней. Она уже все решила.
Вечером Кейси опять навестила Джона и пришла в еще большее отчаяние. Доктор сказал, что спасенная Холменом девочка умерла сегодня днем, так и не приходя в сознание. Врачи считают, что ребенок отравился вырвавшимся из-под земли газом. Возможно, этим же объясняется помешательство Холмена. Через несколько дней будет ясно, излечима ли его болезнь. Возможен и смертельный исход.
В эту ночь Кейси почти не сомкнула глаз. Угроза смерти внесла ясность в ее чувства: если Джон выживет, но не поправится, она всегда будет рядом. Рассудок говорил, что ее любовь пройдет, но Холмен будет нуждаться в ней, и на месте прежней любви родится новая. Если же он умрет (страшно даже подумать от этом), она забудет все, что видела в эти два дня, и будет помнить его таким, каким он был прежде. Лишь на рассвете девушка задремала. Тревожные сны преследовали ее.
Утром, полная надежд и страхов, Кейси снова появилась в больнице. Холмен был абсолютно здоров. Слабый, с посеревшим лицом, но в полном рассудке. Через неделю его выписали.
Они сидели на ступеньке. Кейси взяла Джона за руку. Он улыбнулся и поцеловал ее в щеку.
— Спасибо, — сказал Джон.
— За что?
— За то, что ты здесь, что не сбежала.
Кейси ничего не ответила.
— Врачи рассказали мне, каким я был, — продолжал Холмен. — Ты, наверное, испугалась?
— Да. Очень.
— Они все еще выясняют, почему я так быстро пришел в себя. Думают, что виноват газ. Поражает на какое-то время мозг, а потом выветривается. Я легко отделался. А вот малышку так и не спасли. — Не в силах скрыть печаль, Джон понурил голову.
Кейси сжала его руку и спросила:
— Ты уверен, что с тобой все в порядке? Не поторопился выписаться?
— Меня просили остаться. Хотят выяснить, вполне ли я здоров. Но с меня хватит. Газетные репортеры и телевизионщики буквально охотятся за теми, кто уцелел после катастрофы. Я для них добыча номер один.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86