Когда облако осело, леди Саттон по-прежнему стояла возле того места,
где только что находился стол. Впервые за много лет - возможно, за много
вечностей - на ее лице появилась печаль. Она долго стояла в молчании,
наконец, пожала плечами и заговорила тем же спокойным голосом, каким
разговаривало Существо с пятерыми в убежище.
- Неужели ты не понял, Боб, что не можешь убить себя? Смерть приходит
только раз, а ты и так уже мертв. Ты был мертв все эти дни. Как ты мог не
понять этого? Возможно, тут виновата личность, о которой твердил Брафф...
Возможно... Все вы были мертвы, когда пришли в убежище вечером в четверг.
Ты должен был понять это, когда увидел свой разбомбленный дом. Это
случилось днем в четверг во время большого налета.
Она подняла руки и начала срывать с себя платье. В мертвой тишине
хрустели и позвякивали блестки. Они мерцали, когда платье спадало с тела,
открывая... ничего. Пустоту.
- Я наслаждалась этими маленькими убийствами, - сказала она. -
Забавно было наблюдать, как мертвец пытается убить себя. Вот почему я не
остановила тебя сразу.
Она сбросила туфли и чулки. Теперь не было ничего, кроме рук, плеч и
тяжелой головы леди Саттон. Ее лицо все еще было немного печальным.
- Но ваша нелепая попытка убить меня показала, кто я такая. Конечно,
никто из вас этого не знал. Пьеска была тем более восхитительной, Боб,
потому что я и есть Астарот.
Внезапно голова и руки подпрыгнули в воздухе и упали рядом со
сброшенным платьем. Голос продолжал звучать из дымного пространства,
бестелесный, но затем пыль заклубилась смерчиком, обрисовывая фигуру,
просто контуры, однако, и они были ужасны.
- Да, - продолжал спокойный голос, - я Астарот, старый, как мир,
старый, как сама вечность. Вот почему я сыграл с вами эту маленькую шутку.
Мне захотелось немного поразвлечься. Ваши крики и слезы послужили новизной
и развлечением после вечного оборудования адов для проклятых, потому что
нет худшего ада, чем ад скуки.
Голос замолчал, и тысячи кусочков Роберта Пила услышали и поняли его.
Тысячи кусочков, и каждый продолжал мучиться искрой жизни, и каждый слышал
голос Астарота и все понимал.
- О жизни я не знаю ничего, - тихо сказал Астарот. - Зато все знаю о
смерти - о смерти и правосудии. Я знаю, что каждое живое существо создает
свой собственный вечный ад. Ты сам сделал то, чем стал теперь. Послушайте
все вы, прежде чем я уйду. Если кто-нибудь сможет отрицать это, если
кто-нибудь сможет оспорить это, если кто-нибудь сможет найти недостатки в
правосудии Астарота - говорите!
Через все расстояния прошло эхо голоса, и ответа не последовало.
Тысячи мучившихся кусочков Роберта Пила слышали и не ответили.
Феона Дубидат услышала и не ответила из диких объятий бога-любовника.
Вопрошающий, сомневающийся Кристиан Брафф услышал в аду и не ответил.
Не ответила ни Сидра Пил, ни зеркальное отражение ее страсти.
Все проклятые за всю вечность в бесчисленных, созданных ими самими
адах услышали, поняли и не ответили.
На правосудие Астарота не существует ответа.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29