Тада их охватит любовь, и они упадут друг другу в объятия.
И действительно, Талея вскоре запыхалась. Джон-Том дал ей выпустить пар и, будто следуя совету Маджа, прижал к себе. У нее хватило сил лишь на то, чтобы слабо молотить кулачками ему в грудь. Но вскоре удары сменились контактами совсем иного рода.
– Теперь дама плачет, – задумчиво сказала Застава. – Он делает ей больно?
– Нет. Они просто показывают друг другу любовь, – пояснил Мадж.
– Человеки чокнутые, – сказал Царапка, один из двух сыновей.
– Абсолютно. Все люди чокнутые, а эти двое пуще других. Зато они бывают смешными. Дадим им еще пару минут потискаться, а потом глянем, что там мой старый друг принес из своего мира, а?
Но до того, как это произошло, явился Клотагорб. Старый чародей двигался чуточку медленнее и чуточку суетливее, чем до ухода Джон-Тома, но его мудрый взор не упускал ничего.
– Хорошо, что ты снова с нами, мальчик мой. Я всегда чувствовал – с той самой поры, как ты объявился среди нас и мы разделались с Броненосным народом, – что твое место здесь. Зайдем в дом, на солнце жарковато.
Все зашли в Древо Клотагорба. Выдрята демонстрировали чудеса благовоспитанности, и Маджу приходилось лишь раз в две минуты шлепать одного или другого, чтобы не высовывались. Джон-Том сидел в своем любимом кресле, прихлебывая селесассовый чай, а Талея притулилась рядом на полу. Сорбл подавал угощение.
– Смешно: пока я жил здесь, я думал только о доме, а когда попал домой, не переставая мечтал очутиться здесь. – Джон-Том улыбнулся жене, положившей голову ему на колено. – Ну, а раз Талея осталась здесь, мое возвращение стало просто неизбежным. Дома я должен был привести в порядок дела. Я говорил всем и каждому, что выполнял секретную правительственную миссию и что, наверно, скоро придется снова уехать на более длительный срок. Все были озадачены и смущены, особенно родители, но в конце концов проявили понимание. Сказали, что если хорошо платят и я доволен, то все к лучшему.
– Хоть ты доволен, – ввернул Мадж.
– Будучи дома, я ощутил, что сердцем, а то и разумом не гожусь на роль адвоката – стряпчего, как вы это называете. Кроме того, я обнаружил, что после чаропения быть солистом рок-группы ужасно скучно.
Подумывал, не стать ли чаропевцем в родном мире, но побоялся, что к волшебству отнесутся не очень благосклонно, если оно не упаковано в целлофан, не разрекламировано по телевидению и не снабжено правительственным сертификатом.
Но я хотел быть уверенным в одном. Проход между нашими мирами может в один прекрасный день закрыться, и тогда я должен знать наверняка, что остался с той стороны, где надо. Так что я не пожалел времени на изучение своих возможностей и потребностей. Тогда-то и решил, что по-настоящему мое место здесь, и обшарил свой мир в поиске действительно важных вещей, которые хотел бы взять с собой, вещей ценных и нужных. Пришлось проявить большую разборчивость, поскольку я мог забрать только то, что донесу на своих плечах.
Встав с кресла и подойдя к груде набитых рюкзаков, Джон-Том начал развязывать узлы и расстегивать пряжки. Выдрята взволнованно заерзали.
Первым делом он извлек большую жестянку с двадцатью фунтами лучшего в мире шоколадного печенья.
– Рецепт я тоже раздобыл, – с гордостью провозгласил Джон-Том.
Отставив банку в сторону, он выпутал ведерко с торчащей сверху рукояткой. – Ручная мороженица. Нам потребуется лишь каменная соль, сахар, вкусовые добавки и сотрудничество добродушной коровы.
Следующий мешок выдал несколько странных и удивительных предметов.
– Переносной телевизор, видеомагнитофон, педальный генератор – его удалось отыскать лишь на складе неликвидов.
Из третьего мешка появились на свет две коробки видеокассет с классическими мультфильмами: Дисней, Уорнер Бразер, Фляйшер и кое-что из японских новинок. Между кассетами были натыканы старые и новые песенники.
– Это для чаропения, – пояснил юноша.
Клотагорб оглядел разложенный на полу скарб.
– Я знаю о твоем мире только по твоим рассказам, мой мальчик, но даже на основании сей скудной информации я заключаю, что ты сделал блестящий выбор.
– Я хотел, чтоб вы гордились мной, Клотагорб. Ну, давайте уберем крупные предметы с дороги.
Джон-Том подхватил телевизор, Талея взяла видеомагнитофон, а Мадж сражался с генератором.
Таща его волоком, он споткнулся о выступающую дощечку. Пол проломился, генератор рухнул, а Мадж едва не последовал за ним. Все тут же подошли к краю столь неожиданно открывшейся ямы.
Тайник, случайно обнаруженный Маджем, был размером с несколько ванн. Опустив руку на дно, Джон-Том зачерпнул горсть бриллиантов, рубинов, изумрудов, жемчуга и огневиков. Содержимое тайника надо было измерять в бушелях, а не в каратах.
Хотя с тех пор много воды утекло, Джон-Том ничего не забыл и в бешенстве повернулся к колдуну.
– В прошлом году я понял, что следует сделать дополнительный шкаф, – пробормотал Клотагорб. – В Древе никогда не хватает места для хранения вещей.
Джон-Том сжал камни в кулаке и потряс им перед лицом чародея.
Драгоценности, выскальзывая между пальцами, заскакали по полу.
– Поглядите-ка! Вы мне лгали. Всех этих опасностей и мук, всех трудов и лишений странствия, едва не кончившегося фатально, могло и не быть. По пути в Стрелакат-Просад мы с Маджем добрую дюжину раз заглядывали смерти в лицо, и ради чего?
– Угомонись, мальчик мой. Честно говоря, я не понимаю, из-за чего переполох.
– Не понимаете? Только не говорите, что забыли ту ночь, когда сюда вломились разбойники, а я пришел и выручил вас, попутно сломав дуару.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86