Боль в левом плече стихла, и
все сочли это добрым предзнаменованием. Арнак потрогал мой лоб и с
облегчением возвестил:
- Не потеет!
Мне тоже казалось, что кризис миновал и мой организм переборол яд -
страшный яд убийственной силы, чудовищный яд какого-то дьявольского
отродья! Ведь крохотная капелька этого яда, попавшая под кожу, почти
мгновенно была удалена из рассеченной раны, к тому же его тщательно
высосали, и тем не менее та тысячная доля капельки, какая, несмотря ни на
что, все же вторглась в кровь, эта бесконечно разжиженная частичка словно
ударом грома поразила здорового сильного парня. Страшное зло таилось в
лесу, и не только в лесу; среди некоторых людей тоже.
- Мы нашли еще двух змей на кустах! - сообщил мне Арнак.
- Привязанных? - спросил я, едва шевеля губами.
- Привязанных! - ответил он, помедлив.
Потом он подошел ко мне и сел на землю подле моего ложа. Лицо
нахмуренное, глаза смотрят мрачно.
- Мы совещались, что делать дальше, - сказал он глухо. - Пора с этим
кончать...
- С чем? - взглянул я на него внимательно.
- Одни говорят, лучше уйти из Серимы и основать свою деревню в другом
месте, выше по течению Итамаки. Другие не соглашаются и говорят: нет, надо
остаться, убить Карапану и Конесо. Тех, кто за это, у нас в роду больше...
Арнак, заметив на моем лице гримасу, заколебался.
- Что вы решили? - спросил я.
- Уходить из Серимы опасно - акавои. Они могут явиться в любой день.
Все вместе мы сила, порознь - слабы, нас легче разбить и уничтожить.
Значит, у нас нет выбора, и остается лишь второй путь: убить их! Так мы и
решили. Мы пойдем и убьем их...
Возмущенный, я вскочил со своего ложа, хотя все кости у меня ныли.
- Нет! - воскликнул я гневно. - Делать этого нельзя! Нельзя! -
повторил я громче, насколько позволили мне силы.
Арнак, округлив глаза, с безмерным удивлением наблюдал за моим
возбуждением. Возражения со стороны человека, дважды едва избежавшего
смертельной опасности, он никак не ожидал.
- Вспомни, кто подбрасывает тебе змей!
- Я помню!
- И ты их защищаешь?
- Я не защищаю!
- Не защищаешь, а убить не позволяешь?!
- Не позволяю!
Арнак смотрел на меня с явным испугом, словно на помешанного.
- Не теряйте голову! - попытался я улыбнуться.
- Голову?! - повторил он. - Голова говорит одно: убить их как
собак!.. Почему ты не позволяешь?
- Нас всего тридцать воинов, их - в десять раз больше...
- Многие пойдут за нами...
- Многие, но не все. Верховный вождь и шаман - это нешуточная сила и
власть, ты сам говорил мне... Многие их сторонники пойдут против нас и
будут мстить за их смерть. Начнется война братьев против братьев, самая
отвратительная из войн, которая привела к гибели не один народ, даже более
могущественный, чем ваше племя. А тут еще акавои...
- Я хочу тебе добра, Ян! - проговорил Арнак с отчаянием в голосе.
Хотя лицо его всегда оставалось непроницаемым, при свете костра я
все-таки рассмотрел, что в нем скрывалось: тревога и печаль.
Дружески полуобняв его здоровой рукой, я с чувством сказал:
- Я знаю, Арнак, знаю, что ты хочешь мне добра! Поэтому слушай!
И я постарался коротко, но ясно изложить ему свое мнение: именно
оттого, что речь идет обо мне, я и не хочу доводить дело до кровопролития.
Я здесь пришелец, можно сказать, непрошеный гость, и не могу допустить,
чтобы из-за меня дело дошло до братоубийственной войны.
Конесо и Карапана, ослепленные какой-то злой волей, не терпят меня,
но я не теряю надежды, что рано или поздно они поймут свою ошибку...
- А если не поймут? - перебил меня Арнак.
- Тогда останется одно - удвоить осторожность. Ты понимаешь меня?
- Понимаю, Ян!
Я попросил юношу передать Манаури и всем остальным: никаких
враждебных действий. Это пришлось им, и особенно вождю, не по душе, но они
обещали слушать меня.
Близился рассвет, и все мужчины отправились в лес за убитыми
кабанами.
- Ласана с матерью будут за тобой ухаживать, - сказал мне перед
уходом Арнак. - Тебе дать какое-нибудь оружие?
- Зачем? Впрочем, пистолет, пожалуй, положи рядом...
Разговор с друзьями отнял у меня последние силы. После их ухода
пришла Ласана и перевязала мне рану, приложив к ней свежие пучки лечебных
трав.
- Спасибо тебе, Чарующая Пальма! - вырвалось у меня от души.
- За что?
- За все. А когда заживет рана?
- Еще не скоро, о, очень не скоро. Левая рука твоя много дней будет
слабой...
- Ты, наверно, рада?
- Рада? - удивилась она. - Чему?
Но тут же, чем-то крайне изумленная, она отступила на шаг и
посмотрела на меня с таким удивлением, словно видела в первый раз.
- О-ей! - воскликнул я, рассмеявшись. - Ты что, не узнаешь меня?
- Нет! - ответила она резко.
- Это я. Белый Ягуар! - продолжал я шутливо.
- Еще в лесу я заметила, - растерянно пробормотала она, словно говоря
сама с собой и не обращая внимания на мой игривый тон, - что ты говоришь
по-нашему! Как это?
- Научился.
- Когда, как? - Она не могла опомниться от удивления.
- А вот слушал, как говорят Арнак, Вагура, Манаури, ты, и научился
понемногу, - рассмеялся я беззвучно. - Только прошу тебя, никому не
говори, что я знаю ваш язык. Пусть это останется между нами...
- Хорошо.

ВОДА В КУВШИНЕ
Мной снова стала овладевать такая слабость, что веки склеивались сами
собой, а мысли расплывались. Ласана продолжала еще что-то говорить, но это
уже не доходило до меня; я заснул воистину мертвым сном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215