— Ты шутишь?!— Вовсе нет.— Миламбер, одумайся, пока не поздно! — нахмурился Шимони.— Пусть печальный опыт нашего друга Хочокены послужит тебе предостережением.— Неужто ты женат? — изумился Миламбер и удивленно взглянул на дородного весельчака Хочокену. — Но ведь ты никогда и словом об этом не обмолвился…— Это потому, что я встречаюсь со своей женой только в праздничные дни, да и то не всегда. А живем мы врозь. Всякая встреча с ней — это серьезное испытание для моих нервов, — с тяжким вздохом ответил Хочокена.— А кто твоя нареченная? — поинтересовался Шимони. — Надеюсь, она знатного рода?— Она — рабыня в поместье Шиндзаваи.Шимони и Хочокена переглянулись, затем разом посмотрели на Миламбера, проверяя, не разыгрывает ли он их. Но лицо его оставалось серьезным.Конец их разговору положило появление на арене Фумиты, которому было поручено вести нынешнее собрание. Зал стих, и несколько сотен Всемогущих, присутствоваших на совете, обратились в слух.— Вопрос, который выносится на обсуждение, будет представлен Ассамблее нашим братом Ходику, — произнес председательствующий.На арену вышел низкорослый, щуплый Всемогущий с бритой головой и крючковатым носом.— Я пришел сюда, чтобы говорить о насущных делах Империи, — произнес он предписываемую правилами фразу и приступил к изложению сути вопроса: — Стратег обратился к нам за помощью. Ему необходимо форсировать наступление наших войск на мидкемийском фронте. Он как никогда прежде нуждается в нашем вмешательстве.Со скамей раздались негодующие крики:— Ни слова о политике! Убирайся с арены! Не желаем слушать!Фумите ценой немалых усилий удалось восстановить порядок в зале. Ходику возвысил голос:— Мы с вами однажды уже обсуждали вопрос, касавшийся политики государства. Вспомните, как пятнадцать лет тому назад Ассамблея вынесла постановление о прекращении войны с Конфедерацией Турила.Один из волшебников вскочил со своей скамьи и выпалил:— Если бы та война продолжилась, это ослабило бы оборону северных земель, и Зетак, да и Священный Город могли бы подвергнуться нападению тюнов. А теперь нашим рубежам ничто не угрожает. Ситуация в корне иная, чем пятнадцать лет назад!Некоторые из собравшихся стали выкрикивать слова одобрения в адрес говорившего, другие пытались оспорить его утверждения. Фумита вскинул руки вверх, и, когда в огромном зале вновь установилась тишина, жестом предложил докладчику продолжить выступление.— Я прошу Ассамблею, — с нажимом проговорил Ходику, — дослушать меня до конца и затем уже приступать к прениям. Полагаю, что те из Всемогущих, кто желает и впредь помогать Стратегу в этой войне, вольны поступать, как им заблагорассудится. Ведь всем нам хорошо известно, что без их деятельного участия вторжение на Мидкемию, как и само установление постоянной связи с этой планетой посредством звездных врат было бы невозможно. Но Ассамблея как таковая не может и не должна споспешествовать тому массированному наступлению, которое планирует Стратег. Мы не станем склонять никого из наших братьев к участию в этой кампании.Всемогущие разразились одобрительными возгласами. Фумите едва удалось перекричать их.— Кто против? — спросил он единственно ради соблюдения протокола.Таковых не оказалось, и, поблагодарив докладчика, председательствующий приступил к оглашению следующего вопроса.— Исследовав внутренний мир ученика Широ, определив направление его мыслей и душевный настрой, мы с прискорбием убедились, что юноша сохранил негативное отношение к Империи, внушенное ему бабкой со стороны матери, рожденной в Туриле. За годы, что он провел в наших стенах, мы не смогли изменить его убеждений. Ему не место в наших рядах. Предлагаю умертвить ученика Широ. Кто за?Миламбер огляделся по сторонам. Вокруг него поднялся лес рук. Сам он воздержался от голосования, но это не спасло ученика Широ. Большинством голосов он был приговорен к уничтожению. Один из черноризцев поднялся со скамьи и заторопился к выходу. Миламбер знал, что должно было последовать за этим. Всемогущий с помощью одного лишь мысленного усилия изгонит заблудшую душу из ее телесной оболочки. Недвижимого юношу телепортируют на дно озера, окружающего здание Ассамблеи, и никто больше никогда о нем не услышит.Когда Фумита объявил собрание закрытым и Всемогущие стали продвигаться к выходу, Шимон положил руку на плечо Миламбера.— Заглядывай к нам почаще, брат. Ведь здесь, как ты мог убедиться, порой бывает весело и оживленно. Ты слишком много времени проводишь в одиночестве.Миламбер загадочно улыбнулся:— Надеюсь, скоро моему одиночеству настанет конец.В загородном доме Шиндзаваи раздался удар гонга, известивший хозяев о том, что их почтил визитом один из Всемогущих. — Наверное, это тот, кто прежде был моим дядей. Пойду встречу его, — сказал Касами. — Будем считать, что партия закончилась вничью. — Они с Лори, играли в пашаву, и менестреля отделяли от безусловной победы всего один или два хода.— А ты хитрец, как я погляжу, — усмехнулся Лори. — Ну да ладно, будь по-твоему.Касами заторопился в кабинет отца. На пороге он и выглянувший из-за его спины Лори увидели черноризца, с улыбкой кивавшего головой в ответ на приветствия Камацу. Что-то знакомое внезапно мелькнуло в лице гостя, и Лори, едва веря своим глазам, восторженно выкрикнул:— Паг?! Неужто это ты, старина?! Ну кто бы мог подумать!Камацу замахал руками на дерзкого раба, осмелившегося столь фамильярно обратиться к Всемогущему, но тот улыбнулся менестрелю и ободряюще кивнул старику.— Позволите ли вы мне уединиться с этим рабом в вашем кабинете, почтенный Камацу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103