Эх-ха-ха, веселей, внуки!
- Дед, и чего ты кочевряжишься? - с улыбкой толкнул старика в бок
безусый паренек.
- Молчи, сосунок! - сердито засопел вековик и добавил обиженно: -
Вот, истин бог, и откуда этот недомыслок взялся, под носом не выросло и в
голове не посеяно?..
Рядом засмеялись. Парень густо покраснел и поскорей укрылся в толпе.
- Ну, раз-з-дайся! - крикнули конники. - В поход, браты!
Словно крутая волна расплескала воды, - растекался народ с майдана по
куреням.
- Ну, держись, вражья сила! Подсекут тебе голову! - довольно вымолвил
кольчужник Василий.
- Дай-то господи, силы казачеству! - откликнулся шорник: - И нам,
мастеркам, полегче будет!
Дед-вековик глядел зоркими глазами вперед, где волной поднималась
пыль под копытами быстрых коней, и вдруг задорно-весело замурлыкал:
Рада баба, рада.
Что дед утопился.
Наварила горшок каши,
А дед появился...
- Ух, ты! - вдруг выкрикнул он. - Тут бы сплясать, да годы велики.
Эх, старость, старость, лихое времячко! - огорченно махнул он рукой и
поплелся к своему дальнему куреню.

Из Раздор-городка легким наметом вырвалась большая станица. Вел ее
Ермак. Так уж вышло: отличили его казаки за рассудительность и ненависть к
заможным. Раздорцы и качалинцы торопились перехватить атаманов Бзыгу и
Корчемного. Перед Ермаком распахнулось широкое поле. Еще недавно у реки
шумели дубравы, теперь не стало их: вырубили, выкорчевали казаки коряжины
и пни разработали пашню. У дороги еще извивались и корчились уродливые
кони и с хрустом рушились под конскими копытами. Справа и слева, вдоль
казацкого пути, старательные нивари-пахари терпеливо шли за сохами.
Согбенные, в глубокой сочной борозде они казались малыми букашками рядом с
вывороченными гигантскими корягами.
Завидя конных, ратаи разогнули спины и с тревогой вглядывались в
запыленных всадников: "Чего ждать от них? Свои или боярские?"
Но конники пронеслись мимо. Провожая их взглядами, пахари успокоенно
подумали: "На орду пошли. Дай им, господи, удачи!"
Грустной казалась осенняя степь. Во все стороны побежали безлюдные
пути-дорожки, зашелестел засохший осенний ковыль, вокруг маячили серые
камни на безвестных казачьих могилах. Конь Ермака наступил на череп и
горькая дума сжала сердце казака: "Кто тут головушку сложил: русский,
оберегавший родные рубежи, или лихой татарин, набежавший с мечом на Русь?"
Из-за кургана внезапно выскочил одинокий всадник.
- Эй-ей, стой, человече! - закричали казаки.
Наездник потрусил навстречу станице. Ермак издали рассмотрел его: на
молодце рваный чекмень, баранья шапка, на ногах порши, за плечами пищаль.
Гулебщик бесстрашно приблизился к отряду.
- Кто такой? - откликнул его Брязга.
- Раздорский. На сайгаков охотился, - спокойно ответил наезжий.
- А где добыча?
- Э, казаче, была добыча да не стало ее. Еле душу да пищаль унес!
- Татары?
- Какие там татары! - с усмешкой ответил охотник. - Атаманы
перехватили в Мокрой Балке... Возьмите меня, добрые люди! - вдруг
запросился гулебщик.
- Как зовут? - сурово спросил Ермак.
- Ироха... Они тут неподалеку. В триста всадников собрались идти в
Раздоры.
- Ну, недалеко им теперь идти! - сверкнув глазами сказал Ермак. -
Веди нас в Мокрую Балку, да смотри, человече, если предашь, конец тебе!
Ироха смахнул баранью шапку, перекрестился:
- Честью и правдой послужу.
- Торопись, браты! - крикнул Ермак. - Нагоним супостатов.
Чаще застучали копыта быстрых коней. Птицей впереди летел Ермак.
Ничего не видел, одна думка владела им: "Добыть Бзыгу! Живьем полонить и
доставить в станицу!"
Над степью заблестело скупое осеннее солнце, но не стало веселей
Дикое Поле: улетели птицы, попрятались звери. Бесприютный ветер гонит от
окоема к окоему сухое перекати-поле. Вдали темнеет курган с каменным
идолищем на вершине. Зоркий взгляд Ермака заметил на кургане всадника.
"Дозорный"! - догадался атаман и туже натянул поводья...
В это время из балки наметом выскочили всадники и широкой лавиной
рассыпались по степи.
- Браты, рубаться насмерть! - выкрикнул Ермак и, вы махнув вперед на
дончаке, стрелой понесся на скачущих.
Вскоре кони и люди сшиблись и закипел бой. Атаман Бзыга глядел на
Ермака, вонзил шпоры в темные бока своего жеребца и помчался на
станичника.
И Ермак заметил своего врага.
- Держись, Бзыга! - закричал он и широко взхмахнул саблей.
В последний момент атаман не выдержал, повернул коня и ворвался в
ряды своих конников. Кругом звучал булат, скрещивались сабли, высекая
горячие искры, ржали отчаянно кони и многие прощались с жизнью, а Бзыга уж
ни в чем этом не принимал участия, - спешил уйти от страшного места.
Напрасно Ермак кричал вслед:
- Эй, вернись, шаровары потерял!
Атаман не отзывался и скоро скрылся за курганом.
Тысяча коней топтали бранное поле.
- Батька, батька! - призывал Богдашка Брязга: - Выручай!
Ермак махнул рукой на Бзыгу. Он давно заметил раздорского атамана
Корчемного, конь-зверь которого визжал от злости. Вскрикнув так, что
дончак присел под ним, Ермак вихрем налетел на атамана, первым ударом
вышиб у того саблю, а вторым - развалил до пояса. Добрый конь заможника,
обливаясь хозяйской кровью, заржал и помчал по полю.
Бой окончился. К далеким курганам мчался атаман Бзыга, а за ним
стлались по равнине перепуганные всадники.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48