Ну вот, наконец-то.
Он поставил чемодан перед лестницей на второй этаж и сразу направился
к бару. Там стояла вазочка с кубиками льда, портвейн, виски, водка, джин,
темное пиво и два бокала.
- Ты, должно быть, пригласила с десяток гостей, - рассмеялся он,
положил себе в бокал кубик льда и налил виски.
Патриция стояла посреди комнаты, глядя на него с явным удивлением.
- Так где же гости?
Она, наконец поняла, что он шутит?
- Вечно ты стараешься разозлить меня, Гордон! Никаких гостей,
разумеется, не будет. Я просто произвела инвентаризацию наших запасов
спиртного. По твоей, кстати, просьбе. И, по правде говоря, мне казалось,
что первое, что ты сделаешь - это схватишь меня, а не виски.
Он рассмеялся.
- Решай сама, что раньше. Так постель или отчет?
Она села и вынула из сумки пачку сигарет.
- Отчет, разумеется.
- Браво.
Патриция сделала глубокую затяжку, выдохнула дым и невинно
поинтересовалась:
- Ты не будешь возражать, если я пропущу рюмочку, дорогой?
- Ради бога!
Он налил ей портвейн и, подавая бокал, склонился к ее губам. Губы
оказались настолько жадными, что ему пришло в голову, что допрос с
пристрастием можно отложить и на потом. Хотя нет. Она, конечно,
изголодалась по сексу, но ему бы не хотелось, чтобы мысли ее в постели
были заняты Вестерном.
Карфакс сел рядом с ней, вдохнул исходящий от бокала аромат,
пригубил, ойкнул от удовольствия и опрокинул грамм тридцать.
- А теперь, - сказал он, - начнем обо всем по порядку с самого
начала.
Она молча выслушала его и, когда он закончил, произнесла:
- Это, наверно, было ужасно. Я имею в виду зрелище разложившегося
тела. Но все же мне его жалко, хотя он и был самым гнусным на свете
негодяем.
- Запах от него был еще хуже, чем вид. Кажется, это зловоние исходило
и тогда, когда он был еще жив.
- Ну что ж. На этот раз он уже не вернется. Так что выпьем за упокой
его души, где бы она не находилась.
- Еще лучше - за то, чтобы он всегда оставался там, где находится
сейчас, - поправил ее Карфакс. Выпил бокал до дна, закашлялся, вытер слезы
и встал. - Идем. Я не в состоянии больше терпеть.
- Уверена, что это - лучший способ отпраздновать, - улыбнулась она и
тоже встала.
Он взял ее руку и повел наверх.
- Должно быть, ты на самом деле исстрадалась, бедненькая, - заметил
Карфакс некоторое время спустя. - В первый раз за все время исцарапала мне
спину. Когда ты это делала, я совсем не возражал, но теперь спину изрядно
печет.
Он поднялся с кровати и повернулся к зеркалу боком, разглядывая
царапины.
- Теперь уж поухаживай за мной, раз ты это сделала. Залижи мои раны.
В ванной он достал бутылку спирта и коробку с пластырями. Патриция с
сигаретой в зубах и с видом, очень далеким от раскаяния, вошла в ванную
мгновением позже. Она обработала раны спиртом и наложила пластыри. Он
повернулся, и она прижалась к нему обнаженным телом.
- Я еще не совсем удовлетворена.
Голос ее был совсем тихим.
- Дитя, уколовшись о шипы, больше не тянется к розе, - вспомнил он
строчку из арабской поэзии.
- Что?
- Да так, не обращай внимания. Просто таким образом можно навеки
отучить от секса.
Чуть погодя, уже одетый, Карфакс спустился вниз. Патриция последовала
за ним в одном халате и попыталась было расположиться на том же месте на
диване.
- Может быть, ты приготовишь кофе? - спросил он. - Мне нужно
что-нибудь возбуждающее.
- Пожалуйста, - недовольным тоном ответила она, опуская ноги с
дивана. - Растворимый? Или сварить покрепче?
- Сварить. И как насчет сэндвича? Тогда я еще, может быть, продержусь
до ужина.
Она удивленно посмотрела на него.
- Я надеялась, что ты сводишь меня куда-нибудь. У меня что-то нет
настроения стряпать сегодня вечером.
- Помнится, ты обещала стать мне хорошей женой, - заметил он. -
Что-то я этого пока не замечаю.
- Ну еще один, последний разок!
- Нет. Я устал кормиться в ресторанах.
- А я устала от стряпни.
- Ладно, дорогая, сдаюсь. Но только на сегодняшний вечер. Завтра
будешь готовить мои любимые блюда.
Вот так у нас всегда, подумал Карфакс. Всего лишь пару часов вместе,
а уже начинаем ссориться, хотя нельзя назвать просьбу Патриции непомерной.
С другой стороны, я тоже хочу совсем немногого.
Он услышал звук льющейся в кофейник воды, за ним последовал звон,
словно она уронила на пол крышку и приглушенное ругательство. Улыбнувшись
этим привычным домашним звукам, он откинулся к спинке кресла, затем
вздрогнул и снова подался вперед. Чертовы царапины!
Да, им придется поработать над тем, чтобы сгладить свои разногласия и
пригасить раздражительность. Они на самом деле любят друг друга. Он не
видел причин, по которым стоило бы и дальше откладывать женитьбу. Они
прожили вместе достаточно долго, чтобы узнать друг друга и понять, что их
ждет в будущем. Он вполне мог бы поставить этот вопрос напрямую уже
сейчас, когда она вернется из кухни. Однако, ему не хотелось, чтобы
официальное предложение сопровождалось бурными объятиями - спина болела
даже от прикосновения рубашки. Чертовка! Прелестнейшая женщина!
Вошла Патриция, неся на блюдце чашку дымящегося кофе, поставила его
на кофейный столик и остановилась перед Карфаксом, словно в ожидании
следующих распоряжений.
- Что? - спросил он.
- Разве что-то не так?
- Ты, кажется, чего-то ждешь?
- О нет, ничего. Я просто никак не могу отделаться от мысли о
Вестерне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68