Я лично не против того, чтобы стать во главе новой Империи, если пожелают народы. Но я отказываюсь от власти, если это сохранит жизнь хотя бы одному домдарцу.
— Но, отец, — пытался возразить Алдасси, — что, если…
Ребири упреждающе поднял руку, и молодой человек мгновенно умолк.
— Я не хочу сказать, что нам вообще не следует иметь с ними дела, — объяснил старик. — Если они предложат свою помощь, мы её примем. Но пойми, сын мой, наш мир прекрасен, а Домдар должен погибнуть. Согласись на все их предложения, которые помогут уничтожить их же народ, но не приноси никаких клятв, которые могли бы связать нам руки. Мой предок Базари совершил эту ошибку, но мы её не повторим. Стели мягко, играй словами, говори то, что они хотят от нас услышать, а не то, что мы думаем.
— Понимаю и сделаю все что смогу, — кивнул Алдасси.
— Твои кристаллы с тобой?
— Конечно.
— Если тебе придется лететь в Зейдабар на переговоры с предателями, то я благословляю тебя на это, — промолвил старик. — Но только не давай никаких обещаний! Пусть они сами одурачат себя. Не надо лгать. Говори им правду, но только ту правду, которая выгодна для нас.
— Хорошо, — ответил Алдасси. — Сделаю, как ты говоришь.
* * *
Спустя три дня Алдасси уже сидел в роскошно убранной палате и беседовал с высокопоставленным домдарским аристократом.
— Мы ничего не можем обещать, пока вы не представите убедительных доказательств, что приняли нашу сторону, — изложил свое условие молодой Назакри.
Алдасси не сказал, что они в любом случае не станут давать никаких обещаний, и что домдарцам ни при каких обстоятельствах не будет позволено встать на сторону олнамцев.
Вместо этого он произнес:
— Мы найдем подходящее место для каждого, кто сумеет угодить моему отцу.
Он не сказал, что некоторые места его отец подыщет им на кладбище и ни один домдарец никогда и ничем не сможет угодить Ребири.
Его собеседник услышал лишь то, что хотел услышать.
Армия Назакри двигалась на запад, и кое-кто ожидал её подхода не с ужасом, а с нетерпением.
Глава двадцать четвертая
Беседа с магами длилась почти час. Маллед и Вадевия вернулись в кабинет жреца. На сей раз кузнец сел у окна и стал смотреть на крыши Бьекдау. Вадевия занял место за столом. Желудок Малледа был вполне удовлетворен, а разум ещё не совсем.
Он успел побеседовать с тремя магами и помощником Имперского представителя в Бьекдау, который явился, чтобы отослать какое-то сообщение. Помощник отказался отвечать практически на все вопросы, но он не был жрецом, и Маллед решил, что оказывать на него давление с помощью письма Долкаута не имеет смысла.
Все три мага-вестника сошлись на том, что формируемая в Зейдабаре армия хоть и велика, но не обучена и плохо вооружена. Одновременно они утверждали — возможности Назакри никому не известны.
— Что произойдет, если Назакри все же разрушит Зейдабар? — спросил, глядя в окно, Маллед.
— Это будет зависеть от многих обстоятельств, — ответил Вадевия. — Например, сумеют ли скрыться Императрица и её двор. Мы не знаем, удовлетворится ли Ребири Назакри уничтожением города. Он может умереть, завершив свое дело. И, наконец, вполне допустимо, что в войну вмешаются боги. Считаешь ли ты возможными эти варианты?
— Не знаю. — Маллед по-прежнему не отрывал взгляд от крыш Бьекдау. Солнце клонилось к западу, и город был располосован множеством длинных и все ещё удлиняющихся теней. Ему никогда не приходилось видеть Бьекдау с этой точки. Более того, он ни разу не смотрел сверху ни на одно поселение. — Очень трудно поверить в россказни о войне с ходячими мертвецами и злым колдуном. Трудно представить события, происходящие во многих сотнях миль от нас.
— Очень сомневаюсь, Маллед, что Ребири Назакри видит себя “злым колдуном”, — заметил Вадевия.
— Но разве он не есть зло? — повысил голос кузнец, отвернувшись от окна. — Этот человек хочет уничтожить Империю, которая вот уже много столетий правит миром и давно сделала всех людей счастливыми.
— Он оправдывает себя тем, что лишь хочет истребить народ, который нанес поражение его предкам и подчинил их себе.
— Его предки давным-давно умерли. Разрушение Зейдабара не вернет их к жизни.
— Он отомстит за них.
— Но какая ему от этого польза?
У Вадевии на этот вопрос не нашлось ответа.
— Если падет Зейдабар, то что случится с остальным миром?
— Этого никто не знает, — ответил жрец. — Думаю, многие народы в различных частях мира сочтут это концом Империи Домдар, и десятки, если не сотни провинций поднимутся и восстановят свою независимость. А в том случае, если Императрица умрет насильственной смертью, может начаться гражданская война между самими домдарцами. Восшествие на престол Принца Граубриса уже сейчас ставится под сомнение, так как оракулы не подтверждают его права на трон. В случае военного поражения его право наследования станут оспаривать все. Возникнет довольно неприглядная картина.
— Но кто посмеет оспорить права Принца?
— Его старшая сестра может беспрепятственно заявить, что старшинство важнее, чем пол. А Принц Золуз, который лишь на десять минут моложе Граубриса, станет доказывать, что из троих детей Императрицы только у него есть наследники.
— Я об этом не думал, — сказал Маллед. — Все это кажется таким далеким.
— Согласен, это от нас далеко. Но тем не менее гражданская война может вспыхнуть.
— Но если произойдет гражданская война или восстанут провинции… Как далеко могут распространиться волнения? Затронут ли они Бьекдау? Или Грозеродж?
— Скорее всего, да, — ответил жрец. — В схватку будут вовлечены крупные армии, которым потребуются люди и припасы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173