На добровольцах вместо мундиров была самая разношерстная одежда, состоявшая в основном из пропитанных водой плащей, курток, блуз и штанов. Кое-кто был облачен в дорогие и модные одеяния — в Грозеродже таких не водилось, — а иные прибыли в настоящем рванье. У некоторых новобранцев через плечо или на поясе висели старинные мечи, принадлежавшие давно покинувшим этот мир предкам.
Из-за скверной погоды войско на подходе к Грозероджу не шло маршем, а еле-еле волочилось. Это никого не удивило: долгий путь из Йелдау, через Уамор и Давренародж, волонтеров, конечно, порядком измотал.
Весть о прибытии распространилась очень быстро, главным образом благодаря ребятишкам. Вскоре практически все жители Грозероджа собрались на площади, чтобы попрощаться с местными героями. В толпе, естественно, находились Маллед и Анва с детьми. Хмар был занят в кузнице и идти отказался, так как рисковал упустить миг закалки металла. Но мать Малледа, Мадейя, была здесь, так же как и дядя Спаррак с супругой и дочерью. Влайя с мужем стояли рядышком на другой стороне площади, и Маллед не сомневался, что и остальные сестрицы не пропустят столь торжественный момент.
Спаррак прошлым вечером принял окончательное решение — предпочел остаться дома. И вообще, ни один из тех, кто с самого начала не был уверен, встать ли ему под знамена Империи, в конечном итоге не встал. Когда лейтенант Грудар сделал перекличку, оказалось, что из первоначальной дюжины добровольцев лишь девять явились с дневным рационом и вещами.
Одним из этих девяти был Оннел, державший в руке ранец. Маллед надеялся, что в последнюю минуту приятель передумает, но этого не случилось. Там же находились Бузиан с Тимуаном и два брата-близнеца, Орзин и Озерга, жившие дальше по склону холма. Среди добровольцев были Незалс, Вориф, Гаур и Делазин.
Неддуел отказался, так же как четверо других, раньше заявлявших о своем желании.
Лейтенант, судя по его виду, удовлетворился девятью. Почему бы и нет, думал Маллед. Если армия сможет собрать по девять-десять человек с каждой деревни в Империи, её численность возрастет неизмеримо. Один только вид орды рекрутов из Йелдау и других поселений внушал уважение к мощи Империи. На площади сейчас чужаков было больше, чем Грозеродж обычно видит за полгода.
Такой огромной армии, какую собирает Империя, он явно не нужен, сказал себе Маллед. Его наконец-то отпустило то напряжение, которое он непрерывно ощущал с момента первого появления лейтенанта Грудара.
Волонтеры отдыхали и перекусывали на площади, рассевшись, где только позволяло место. Это дало возможность добровольцам Грозероджа собрать свои пожитки и попрощаться.
Большинство новоиспеченных солдат, видимо, прихватили с собою дневной рацион, но Бардетта была не из тех, кто упускает возможность зашибить деньгу. Когда добрая женщина объявила, что в трактире подают еду, раздались приветственные возгласы.
Бардетта не пыталась втиснуть все воинство в заведение. Вместо этого она и Зениша принялись разносить подносы с хлебом, сыром и элем по площади и раздавать их будущим защитникам Империи. Большинство из них оказались честными ребятами, бросали по одной-две монеты на подносы. Некоторые ели и пили на даровщину, но ни Бардетта, ни Зениша шума поднимать не стали.
Маллед догадался, у этих людей просто нет монет — у местных фермеров наличность обычно не водилась. Бардетта обслуживала таких фермеров в кредит и принимала оплату любыми продуктами. Однако эти люди не останутся здесь, чтобы погасить свои долги, думал Маллед. Но это проблема не его, а Бардетты, хотя, скорее всего, никакой проблемы нет. Женщины бойко сгребали монеты, собирали подносы и чуть ли не бегом направлялись в трактир, чтобы снова их наполнить. Маллед заметил, монет было довольно много — наверняка набралось на два-три вьерта. Бардетте повезло, что облака разошлись и выглянуло солнце. Дождь разводнял бы эль, мочил хлеб и сыр, и солдаты не столь охотно запускали бы руки в свои кошельки.
Грудар, казалось, тоже не очень торопился возобновить марш. Он сидел на ступенях дома Дейвиша, лениво жевал сушеное, со специями мясо и наблюдал за тем, как его подчиненные поглощают эль и хлеб, а самые свежие рекруты прощаются с друзьями и родичами. Сборщик налогов Вануир и второй солдат, имени которого Маллед не услышал, смешались с толпой, в то время как лейтенант держался в стороне.
Дети Малледа носились по лужам, и Анва не спускала с них глаз. Кузнец, воспользовавшись моментом, выскользнул из толпы и подошел к офицеру.
— Приветствую вас, — молвил он. — Вы позволите мне присесть рядом?
Грудар взглянул на него и, подвинувшись, ответил:
— Конечно.
— Меня зовут Маллед, — представился он, устраиваясь рядом с лейтенантом. — Я здешний кузнец.
— Лейтенант Грудар, — кивнул в знак приветствия офицер.
Маллед вежливо помолчал секунду-другую и спросил:
— Что там за война на востоке? Действительно серьезная? Много убитых?
— Так мне сказали.
— Вы сами пока её не видели?
— Нет, — помотал головой лейтенант. — Зорха и я приписаны к гарнизону Бьекдау и, как все остальные, получаем сообщения от жрецов. Думаю, армия в Говии не в состоянии выделить ни одного человека ни в качестве фельдъегеря, ни тем более для рекрутирования. Наверное, у них нет времени на столь длительные переходы. От Говии до Зейдабара путь немалый, зачем расходовать ресурсы, если жрецы все могут сообщить за один вечер.
Маллед понимающе кивнул.
— Вы сказали, что ведете этих людей в Зейдабар?
— Да. Меня и других офицеров, занимающихся рекрутированием, передислоцируют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173