.. из чародеев, ты сказала?
— Так нас зовут ведьмы, — проговорила Рудира. — Прозванье не хуже прочих.
— А ты убивала других чародеев?
— Ну что за дурак! — Рудира пожала плечами. — Никого я не убивала. Мы все разные. Кто сильнее, кто слабее.
Мне повезло.
— Но я правда становился сильнее! — возразил парень. — Я это чувствовал! Сильнее с каждой дракой!
Рудира сверху вниз задумчиво глядела на него.
— Разумеется, чувствовал, — с явным отвращением в голосе проговорила она. — А об опыте ты когда-нибудь слышал. Не знаю, что такое чародейство, но знаю, что чем больше практикуюсь, чем больше пользуюсь чарами, тем легче у меня все выходит. Чары словно бы ждут, чтобы я ими воспользовалась. Ты делался сильнее после каждой из твоих дурацких драк именно поэтому, дурень ты этакий, а вовсе не потому, что получал силу своих врагов!
— Так это и происходит на самом деле? — спросил Ханнер, но ни Рудира, ни ее противник не услышали его.
Если дела обстоят именно так, то с надеждой на то, что чародеи растратят всю свою силу и снова станут нормальными людьми, приходится распроститься.
Прокладывая себе путь через обломки, Ханнер направился назад, к старшему.
— Не дайте ему взлететь, — крикнул он издали Йорну и остальным.
По дороге Ханнеру пришлось пройти мимо одного из тел — старуха лежала, вперив в небо остекленевший взор, ее бескровное лицо не оставляло сомнений в том, что она мертва. Ханнер не стал присматриваться. Вместо этого он обратил взгляд на старшего из схваченных.
Тот уже оправился от падения — достаточно, чтобы повернуть голову и взглянуть на Ханнера.
— Милорд... — проговорил он, узнав его наряд.
— Отпусти меня, — сказал пленник Рудиры. — Обещаю, что уберусь отсюда, если отпустишь.
— Придержи его пока, — велел Ханнер через плечо.
Потом снова повернулся к старшему.
— Вон тот говорит, что убил троих. — Он кивком указал на парня, разговаривавшего с Рудирой. — А скольких убил ты?
— Я не хотел убивать никого.
— Отпусти же меня! — снова подал голос юнец. — Если ты права и дело только в опыте, то у тебя вообще нет причины меня трогать!
— Заткнись! — рявкнул на него Ханнер. — Рудира, не отпускай его!
Он повернулся к старшему.
— Ты не хотел, — повторил он. — Но убивал?
— Да, вероятно, — признал тот. — Кое-что я тут натворил, признаю. Но должен же был я защищаться от этого безумца!
— Зачем ты помог ему напасть на Рудиру?
Чародей пожал плечами.
— Ошибся. Этот дурак напал на меня — вызывает, сказал, на битву за власть над улицей. Я увлекся, а когда вмешалась она, это показалось... досадной помехой.
Ханнер кивнул:
— Горячка битвы. Я слышал о подобном. В такие минуты люди способны на любую глупость.
— Именно, милорд, именно.
— А теперь, когда бой закончен, что ты намерен делать?
Человек посмотрел вокруг — заваленная обломками улица, горящие дома, труп старухи...
— Полагаю, мне предстоит предстать перед городским судом. Я стану молить о снисхождении, поскольку был сведен с ума кошмарами и этой новой силой. — Он вздохнул. — А потом, полагаю, проведу остаток жизни в рабстве или в какой-нибудь тюрьме — это в том случае, если меня не повесят.
— Если тебе поверят, то могут просто высечь или изгнать из города, — сказал Ханнер. — И, думается мне, ты вполне можешь сослаться на всех, кто еще обезумел в эту ночь. Я так понимаю, ты сдаешься нам?
— У меня нет выбора.
Ханнер чуть улыбнулся.
— Точно, — согласился он.
Потом обратился ко второму:
— Что можешь сказать в свое оправдание ты?
— Думаю, я тоже обезумел, — проговорил юноша. — Мне казалось, я — избранник, а сны означают, что я должен свершить что-то той силой, которой оказался наделен. Я думал, что должен пробить себе путь, убивая других и отбирая их силу, пока не сделаюсь самым могущественным магом в мире, и тогда стану править Этшаром.
— А как же правитель? — поинтересовалась Рудира. — В Этшаре правит он, а он вовсе не маг.
— Я убил бы его.
— Это измена, — заявил Йорн.
— Лорд Азрад — старый толстый осел! — выкрикнул молодой чародей, садясь, — Ханнер увидел изумление на лице Рудиры, когда ему это удалось: она явно не собиралась давать ему такую возможность.
— Он все еще правитель, — сказал Ханнер.
— Не для меня, — прохрипел чародей, борясь с чем-то невидимым.
— Не сопротивляйся, — велел ему Ханнер.
— Пусть демоны сгложут ваши кости, — ответил парень.
Он поднял руку — и вдруг голова его вывернулась назад, и Ханнер услышал треск ломаемой шеи. Чародей упал замертво.
Рудира удовлетворенно усмехнулась. Ханнер взглянул на нее.
— Ты не должна была убивать его! — воскликнул он.
— Он был предатель и убийца, а я просто защищалась, — твердо сказала Рудира.
Спорить с этим было трудно, но Ханнера все равно смутил ее поступок. Он попытался сказать что-то еще, но тут вмешался старший чародей.
— Ей помог я, — произнес он.
— Помог, — подтвердила Рудира.
Ханнер переводил взгляд с одной на другого. У него возникло явное ощущение, что он вовсе не так хорошо контролирует ситуацию, как должен бы, и что продолжение спора только еще больше ухудшит дело.
— Ладно, что сделано, то сделано, — сказал он. — Поднимайся. Ты пойдешь с нами — мы идем во дворец, к если ты нам поможешь, мы замолвим за тебя словечко, когда придет время. — Ханнер протянул руку, чтобы помочь чародею встать.
Тот перекатился на бок и схватился за руку Ханнера.
Еще через минуту весь отряд снова шагал вниз по Рыбацкой улице, предоставив уцелевшим местным жителям, которые начали осторожно выглядывать из разрушенных домов, гасить пожары и разгребать завалы.
Глава 8
Закутанная в винно-красный бархат Кирша сидела посреди улицы, а над головой ее медленно кружились похищенные драгоценности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116