Лесли улыбнулась.
— Я тоже хочу извиниться перед вами.
Леди Райтем тотчас же поняла, о чем идет речь.
— Ах, из-за Дреза? Было бы ужасно предположить… Конечно, самое гадкое заключалось в том, что я знала: Дрез — женщина. Я чувствовала себя униженной и больной, когда думала об этом. Трудно говорить о таких вещах… Перед уходом Дрез кинула мне в лицо пару слов, от которых кровь застыла в жилах! И я не успокоюсь до тех пор, пока не узнаю, правда ли то, чем она так нахально хвасталась!
— Не касались ли ее слова изумрудного ожерелья?
Джен Райтем презрительно улыбнулась.
— Это меня мало волновало… Ожерелье, которое я носила вчера вечером…
— Было поддельным, — подхватила Лесли. — Я это знала. Я предположила это, когда вы оставили его лежать на столе.
Они посмотрели в глаза друг друга, и каждая пыталась прочесть мысли другой.
— Вы видели Питера? — неожиданно спросила Джен.
— Да, я видела его прошлой ночью, и он ничего не знал об убийстве…
Помолчав, Лесли добавила:
— Я знаю, вас шантажировали… Ожерелье было частью требуемой суммы. А те двадцать тысяч фунтов, которые вы недавно взяли из банка, — вторая половина выкупа. Предполагаю, это дело рук Дрез. Не так ли?
Джен кивнула.
— Как долго все это продолжалось?
— Точно не помню, во всяком случае, очень долго.
И снова обе замолчали. Нет, далеко не вся истина была обнаружена — только небольшая, видимая часть этого айсберга.
— Вам ничего не хочется мне рассказать? — спросила Лесли.
Джен Райтем опустила голову. Она все еще надеялась, что ее главную тайну так никто и не узнает. И потому прошептала:
— Я не знаю, кто убил Дрез. Аниту это тоже очень волнует… Я была у нее сегодня. Никогда не думала, что она способна так глубоко чувствовать. Бедная Анита всегда хорошо относилась к Дрез…
— Я хочу задать вам еще один вопрос, леди Джен. Это Дрез подделала подпись лорда Эверида? Питер Дейлиш убежден в этом, — упрямо гнула свою линию Лесли.
— Нет, это совершенно невозможно…
— Почему?
На этот вопрос Лесли получила ошеломивший ее ответ.
— Потому, что она не умела ни читать, ни писать.
— Но я видела подпись на ее паспорте, — возразила Лесли.
— Это я за нее подписывалась, — призналась леди Райтем. — Она сказала, что хочет во время отпуска поехать в Париж, и попросила меня подписаться за нее. Это произошло недели две назад. Скажите, что же делать? Ко мне придет полиция… Я охотно дам показания, хотя не знаю, насколько это облегчит поиски убийцы.
— Вы скажете правду? — с нажимом в голосе спросила Лесли.
Джен Райтем ответила не сразу.
— Я скажу то, что сказала вам. Не больше…
— Будет лучше, если я запишу то, что вы мне сказали. Вам нужно будет только подписать протокол. Надеюсь, вы ничего не имеете против? Это избавит вас от лишних неприятностей, — заявила мисс Моген.
Джен колебалась.
— Это необходимо? Хорошо, я согласна.
Прочитав составленный Лесли протокол, она не могла не улыбнуться.
— Вы изложили все это гораздо яснее и лучше, чем сделала бы я сама. Мне кажется, даже, что… вам жаль меня.
— Я очень сочувствую вам, — ответила Лесли, уступая Джен место у письменного стола. Леди Райтем еще раз внимательно прочла последнюю страницу и уже обмакнула было перо в чернила. Вдруг в соседней комнате послышались голоса. Один принадлежал Лукреции, второй, — низкий голос, — Лесли узнала бы из многих. Она распахнула дверь. На пороге стояла принцесса Анита Беллини и недоверчиво рассматривала Лукрецию в монокль.
Лукреция никак не могла успокоиться.
— Вам нельзя входить: мисс Моген занята! Мне все равно, принцесса вы или сама царица Савская!
— Все в порядке, Лукреция. Войдите, принцесса, — сказала Лесли.
Анита вошла в комнату.
— Где… — начала гостья. И тут же увидела леди Райтем, сидевшую у письменного стола.
— Что ты тут делаешь, Джен? — резко спросила она. — Неужели ты дашь полиции письменные показания?
— Леди Райтем не рассказала мне ничего нового, — попробовала вмешаться в разговор Лесли. Но принцесса демонстративно не замечала ее.
— Джен, не смей ничего подписывать! Я запрещаю тебе это! — Низкий голос дрожал от злобы.
Лесли внимательно посмотрела на нее. Убийство Дрез, по-видимому, сильно подействовало на принцессу. Она сильно постарела, углы рта опустились, а воспаленные глаза были красны.
Леди Райтем невозмутимо подписала документ.
— Будь же благоразумной, Анита. Полиция имеет право узнать кое-что о Дрез, — с усталым спокойствием произнесла она.
— Что ты рассказала мисс Моген? Можно мне прочесть? — Анита уже было протянула руку, чтобы взять документ, но Лесли опередила ее.
— Я сама прочту вам, принцесса.
Она стояла теперь таким образом, что между ней и ее разъяренной гостьей оказался письменный стол.
Затем Лесли прочла вслух показания леди Райтем.
— Джен, с твоей стороны было большой глупостью подписать эту бумагу. Эта девица выманила у тебя признание…
— Признание? — улыбаясь, переспросила Лесли. — Ну, это уже слишком! Леди Райтем ведь знала, что Дрез — женщина. И вы это тоже отлично знали.
— Я ничего не знала! — отрезала Анита Беллини. — Знаю только, что вы заманили леди Райтем в ловушку. У нее будет еще достаточно неприятностей…
Анита Беллини вдруг смутно ощутила, что Лесли Моген — не «хорошенькая стенотипистка Колдуэлла», как она ее мысленно называла, а некий фактор, с которым приходилось считаться. Слова Лесли рассеяли ее последние сомнения.
— Леди Райтем дала свои показания. Вам тоже придется потрудиться, принцесса. До или после осмотра трупа… Как вам будет удобнее.
— Не понимаю, каким образом вы запутали и меня в эту историю, — недовольно заметила принцесса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34