-- А откровенная бессмыслица, смешение всех и всяческих граней,
энтропийная смерть, полный хаос, превращение одной тысячи изобретателей и
рационализаторов в одну тонну натуральных удобрений?
-- Ты, конечно, можешь назвать злом такую вот натуральную хренопень,
но и она может принести кому-нибудь добро. Твоя тысяча изобретателей может
может превратить в дерьмо всю планету, а из одной тонны дерьма может быть
получен какой-нибудь сногсшибательный антибиотик, который спасет от всех
болезней. По-моему смысл и бессмыслица -- как мужик и баба на кровати, то
один наверху, то другая.
-- Да вы философ, командир.
-- Приходится, земляк.
-- Отпустите меня, майор.-- попросил Василий.
-- Откуда ты знаешь мое звание?-- несколько опешил собеседник.
-- У вас на лице это написано, впрочем, я его не вижу... Если в мой
организм вживлен маячок, то у вас могут быть неприятности из-за меня.
-- Неприятности могут быть только у тебя из-за нас. А с твоими
"жучками" мы быстро разберемся. Эй, Чернов, проведи-ка сканером по
пленному.
-- Да я не пленный.
-- Пленный лучше чем покойный.-- резонно заметил майор, а некто
Чернов, возникший громоздкой тенью, просто провел рукой -- в перчатку у
него, наверное, был спрятан детектор.
Активное сканирование дало утешительные для всех результаты, хотя
Василий знал, что возбуждение молчащих датчиков не всегда срабатывает,
особенно это касается киберорганических "жучков".
-- Двинулись,-- велел командир,-- Касьянов вперед, Чернов замыкает,
нового члена команды навьючить так, чтобы ему тошно было.
И тут Василия пригнули к земле рюкзаком кило на пятьдесят, причем
сказали, что там взрывчатка, поэтому бросать не рекомендуется. Поскольку
земля тут же встала под углом в тридцать градусов, то от нее до носа
оставалось не более двадцати сантиметров. Впрочем, ночью больше и не
требовалось ввиду отсутствия бимонов.
-- Я вам сочувствую,-- сказал боди-комп,-- но могло быть и хуже.
-- Еще может быть хуже. Обидно будет, если меня пристрелят после
того, как я в чью-то волю натаскаю этот чертов мешок.
Группа из семи бойцов и Василия двигалась на юго-восток -- примерно в
той стороне и располагался искомый аул. Время от времени командир доставал
что-то, похожее на игрушечный самолетик и запускал в воздух -- видимо для
ведения разведки. К утру группа была километрах в шести от аула Очхой, хотя
явно двигалась мимо него.
-- Давайте здесь расстанемся,-- снова предложил Василий командиру,
чье лицо закрывали не легкие бимоны, а мощное забрало.-- Вам прямо, а мне
налево.
Майор отозвался не сразу, потому что, скорее всего, разбирался с тем,
что выдавал ему подзабральный монитор.
-- Куда торопишься, гражданин Рютин?
-- В аул Очхой.
-- Слушай, землячок, оставаясь с нами, ты рискуешь уцелеть, но
прогулка в ту сторону будет для тебя недолгой.
-- Вы устроите какую-нибудь мелкую гадость шахидам -- и тикать. А
мне... человечество спасать,-- Василий неожиданно выпалил то, в что недавно
совершенно не верил.
-- И послали тебя тоже психи. По идее, мне бы надо поскорее избавиться
от такого типа как ты, но все же... Я неплохо знаю эти горы. Я здесь уже три
года свою шкуру под пули подставляю.
-- А я тут побывал десять лет назад, и уже тогда мне этот солнечный
край не шибко понравился. Осиным гнездом его назвать -- и то комплимент
получится.
Командир одобрительно покачал головой.
-- Не знаю, кто тебя послал: ГРУ, ФСБ, психбольница имени Бехтерева
или Красный Крест. Собственно, даже не желаю знать, у кого там мозги с
катушек съехали. Меня другое интересует. На что ты надеешься,
Василий?
-- А вы?
-- Вопросом на вопрос отвечать невежливо.
И майор впервые поднял забрало. Нормальное человеческое лицо.
Только вместо глаз и носа какая-то аппаратура, даже в утренних сумерках
заметны линзы микровидеокамер.
-- Двадцать пять процентов черепа разрушено. Понял, Рютин, кто
я такой, или еще нет?
Майор расстегнул молнию на правом рукаве. И стало слышно, как
работает его рука. Были видны рычаги, шарниры, что-то вроде кривошипно-
шатунного механизма, пучки синтетических супрамиозиновых мышц и "кости"
из блестящего сплава, видимо титано-неодимового.
-- Руку, земляк, я потерял в том же бою, что и голову. Весьма неприятно,
когда в паре метров от тебя разрывается ракета и разносит тебя на несколько
кусков. И это спустя неделю после переброски на Кавказ -- фактически первая
передряга. Я, как очухался, был уверен -- войне моей конец, выпишут
инвалидность, и остаток жизни пропердИ на стульчике возле туалета. Ан нет.
После этого были еще десятки передряг... Сержант Чернов, расстегни-ка свой
жилетик, не стесняйся.
Под жилетом, в районе сержантского живота, было что-то,
напоминающее ракетную установку.
-- Это вместо прямой кишки. А теперь, Чернов-красавчик, застегнись. И
так далее, гражданин хороший, и в том же духе. Вот такой у меня эскадрон
гусар летучих. Раньше инвалиды были обузой для министерства обороны, а
нынче они первосортный стратегический материал... Экспериментируй с ними,
насколько фантазии хватит, всё равно этому разорванному разрезанному
простреленному народу терять особенно нечего. Вот у нас тут и человек-
огнемет есть, так сказать Змей Горыныч, опять-таки пламенем пыхкает... Ну ты
осознал все, да? Нас даже люди Хожи Ахмета боятся, поскольку знают, что
Аллах любит нашего брата, раз мы живы до сих пор.
-- Но сейчас многие пользуются вживленными и контактными
киберустройствами,-- напомнил Василий.
-- Понимаешь, одно дело, когда мониторы прилеплены к нормальным
зрачкам, и совсем другое, когда видеосканеры вместо глаз непосредственно
общаются со зрительным центром мозга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137