Но это
размещалось по краям. Когда была поднята непрозрачная пленка, стало ясно,
что является начинкой футляра.
Там лежало полчеловека, тело, где-то по пояс -- то, что в искусстве
называется бюстом. И снизу, и сбоку, и спереди, в тело через клапана уходили
полупрозрачные трубки, по которым прокачивалась какая-то голубая жидкость,
похоже, что заменитель крови. Рот и нос через мундштук снабжались
кислородом. Кожа сплошь была залеплена пластинками датчиков.
Пол-организма принадлежало молодому человеку атлетического
сложения и породистой европейской наружности. Василий заметил даже, что
грудь его колышется -- выходит, в этом обрубке не только билось сердце, но и
дышали легкие. Внезапно полчеловека открыл глаза и, напрягшись, выплюнул
мундштук из синих губ.
-- Ты не представляешь, что это такое,-- сказал он по-немецки.
-- Что я могу сделать для тебя?-- спросил машинально Василий и краем
глаза заметил, что женщину по имени фрау рвет только что съеденным обедом.
-- Покончи с этим,-- сказал полчеловека.-- Но вначале помолись.
-- Я не умею, тот есть не знаю, как надо молиться в таких случаях. Да я
другой веры к тому же.
-- Не важно.
-- Фрау фон, вы знаете как это делается? Как насчет отходной молитвы?-
- обратился Василий к женщине.
-- После конфирмации я была пару раз в церкви,-- сказала она,-- но я
просто встречалась там с парнями.
-- Поэтому-то вы и продуете исламистам.-- уколол Василий.-- У них есть
какая-никакая вера. Хотя бы вера в то, что они вас поимеют в зад как неверных
собак...
-- Не отвлекайся,-- сказал с трудом полчеловека.-- У меня мало времени.
-- Ладно, герр, повторяй за мной. "Беспредельно могущество твое,
Господь, Ты возвращаешь мертвых к жизни, Ты -- великий избавитель..."
С последним словом обрубок человека умер. Сам. Хотя трубки еще
гоняли искусственную кровь и кислород.
-- Кого избавил Господь здесь?-- выкрикнула женщина.-- Сейчас вы
скажете мне, что каждый получил тут по заслугам, за грехи свои, что я должна
сказать Ему за это спасибо.
-- Не хочешь говорить спасибо за ЭТО, скажи за другое: что ты вообще
родилась на свет. И родилась свободной, богатой и сытой, хотя ничем не
заслуживала этого.
Женщина глянула на Василия таким взглядом, что он сразу понял --
раньше она действительно была не только сытой, но и зажравшейся
самолюбивой лахудрой.
-- Ладно, фрау, оставим теологические споры на то время, когда меня
выберут в папы римские. Сейчас вперед и не забывайте мужественно жевать по
дороге. Я не хочу, чтобы вы меня обгрызли в самый неподходящий момент.
Через сто метров тоннель закончился небольшой площадкой.
-- Здесь раньше склад был: еда, выпивон, напитки,
всякие сласти.-- стала комментировать женщина.-- Сотрудники "ЭГ"
лопали это дело за милую душу. Моджахеды спустились было сюда
по лестнице. Но ее взорвали, засыпав весь пролет обломками;
наши подорвали, в смысле те, кто укрывался здесь. Всего два
десятка людей, которые не хотели выбираться через
простреливаемый город. А затем с того входа, что у супермаркета, сюда давай
наведываться потрошители. Из-за этого наше количество стало быстро
таять. Ну и в итоге осталась я одна... Я знаю того
человека, которого вы видели в чемодане. Мы даже... дружили.
-- Ну, ладно, некрологи и светлые воспоминания тоже оставим на
потом,-- вздохнул Василий.-- Будем искать вход в здание.
-- Помогите отодвинуть,-- фрау махнула рукой на какой-то
продырявленный осколками агрегат, похожий на холодильный шкаф.
Когда героическими усилиями преграда была устранена, за ней
обнаружились гнилое тряпье и мусор типа строительного.
-- Позвольте,-- галантно молвил Василий и, как сенбернар, оперативно
прорыл кучу мусора передними "лапами". Попутно он разогнал семейство крыс,
которое хотело что-то там дохарчить.
-- Они до сих пор бегают за едой туда,-- сказала гешефтфюрер и махнула
рукой вверх.
-- Ну, а мы чем хуже?-- справедливо отметил Василий, расчищая
какую- то трещину.-- Это, надо полагать, проход. Вы, фрау фон,
если хотите, можете остаться здесь.
-- Чего благородничаешь?-- шепнула группа товарищей.-- Она нам
именно там нужна.
По счастью и женщина энергично замотала головой.
-- Понятно, с мужиком, даже завалящим, все-таки надежнее,--
прокомментировала группа товарищей.
Через несколько минут они были уже возле решетки, отделяющей
вентиляционный канал от кухни, некогда снабжавшей кушаньями весь концерн
"ЭГ". Еще немного ползком -- и они оказались в помещении
пищеблока, прямо за плитой. Однако, едва это произошло, на
темной кухне зажегся свет и кто-то, напевая заунывную песню гор,
стал готовить мясо. О чем сразу стало понятно по мощным,
каким-то даже упругим и аппетитным запахам. Василий облизнулся и
выглянул из-за плиты. Его голова болталась возле ног повара.
Тот, кстати, мог бы услышать двигающегося противника, если бы не
шипение страдающего на сковороде барашка.
Поющий повар, наверное, удивился, когда с другой стороны сковороды
появился человек с пистолет-пулеметом, на который был навинчен глушак.
Впрочем, удивление было недолгим, потому что отстреленная голова певца-
кулинара упала в сковороду и тоже стала подрумяниваться.
-- Это один из ТЕХ,-- сказала фрау фон Бенеке, и ее лицо сразу
потемнело.
-- Ну что ж, справедливость частично восстановлена с помощью пули-
цветка. Грех на это жаловаться.-- Василий отщипнул кусочек от барана и
отправил в рот.-- Да, пожалуй, повару надо было выделить еще четверть часика
и немного соли.
Это тоже прозвучало неплохо, отчасти подбодрив худосочного
десантника. Женщина тем временем уже настроилась на деловой лад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137