Тактика налетов подверглась необходимым усовершенствованиям и
была дополнена единой стратегией. Террор -- оружие слабых --
стал приносить большие психологические, политические и, конечно же,
финансовые дивиденды.
Основная масса налетов пришлась на пункты
с населением до 50-100 тысяч человек. Страна,
обладающая хоть миллионной армией и полицией, не могла никак
восприпятствовать накоплению боеприпасов и оружия на своей
территории, а затем проникновению террористических групп в 100
-- 150 бойцов, не могла держать в каждом городке или поселке
полки и дивизии. Но в любом городке или поселке
террористы за деньги или за идеи могли найти пособников из числа
обиженных, неудачников, шпаны и уголовников. Когда
правительство перебрасывало в тот или иной пункт достаточные
силы, как правило, оказывалось поздно. Боевиками были
уже захвачены школы, больницы, детские сады, богадельни,
аэродромы, узлы компьютерной сети и станции секторной
радиосвязи, заминированы химические и нефтяные заводы, железные
дороги, системы водоочистки и газоснабжения, взяты тысячи
заложников. Естественно, что сами заложники куда больше
боялись штурмового спецназа, чем террористов, которые
непременно выступали за "мирное решение всех вопросов".
А затем или начиналась мясорубка или, еще чаще, торг. В итоге, любая
мелкая шайка, едва разжившаяся десятком килограммов пластиковой
взрывчатки и мешочком универсальных взрывателей, могла уйти с победой,
имея в кармане десяток миллионов долларов. Достаточно вспомнить налет
банды Псевдорадуева на город Елец.
Со временем все банды, даже самые мелкие,
получили единое руководство и уже больше не довольствовались
десятком миллионов.*
По дороге оптимизм и энтузиазм быстро растаяли. Василий заглядывал в
любую встречную водную гладь озерка или лужи. Красные жилы покрывали
густым диковинным орнаментом и физиономию, и грудь; на спину не имелось
способа взглянуть, но можно было себе представить, что она достойна кисти
Пикассо. Или Сальвадора Дали. Пожалуй, эти двое сумели бы создать
совместный шедевр. "Да, я уцелел как живой налогоплательщик,-- подумал
Василий,-- но стоит ли жить таким уродом?"
Вернулся в Камышинское он к вечеру. Деревня осталась такой же, не
более и не менее неприглядной. Если здесь и шли бои, то только в
кроватях, между бабами и мужиками. Василий закопал
пистолет-пулемет и гранатомет в скирду сена, причем сразу забыл
в какую, но трофейные бимоны захватил с собой. Он добрался в
темноте до дядиной избы и, не обращая внимания на кастрюлю супа,
дрожащую в руках Егора, рухнул на койку и заснул мертвецким
сном. Напоследок он еще услышал слова дяди:
-- Ты, это, не расстраивайся насчет полосатой морды. Тут у нас один
мужик вообще синим стал. Так ить, все равно на дискотеку ходил, и в фильме
про инопланетян снимался, и вообще жизни радовался. А дети у него
нормальные родились, только заикаются немного...
В какой-то момент сон из мертвецкого стал обычным. Василию снилось,
что он превратился в пузырь с отростками, который разумен и живет на
планете гроз. Здесь дуют постоянные ураганы, снизу лупят молнии. Там, под
ним, дымится и пускает огненные вихри раскаленное солнце, а наверху лежит
ледяная тьма. И только семья из семнадцати крепко сцепившихся Пузырей
достаточно жизнеспособна. Здесь трое правых и двое левых мужей, три средние
жены и две верхних, двое нижних посредников и один верхний (второй
верхний растворился во время последней случки), один дедушка-бабушка и три
неотделившиеся детокапсулы...
Он как будто просыпался, но оказывался опять в другом мире, с
лиловым небом и оранжевой жидкой землей. Из нее то и дело вырывались
адские желтые фонтаны, которые вонзались ввысь. Там он был похож
одновременно на паука и ящера: шесть лап, секущие плоскости челюстерук,
грудной и спинной панцири, бахрома быстрых и гибких отростков, среди
которых выделялись два хвоста. Дракон бродил по жгутам времени и добывал
себе силу в далеких сегментах пространства. Насытившись в их неясной
глубине, он искал себе подругу. Он должен был найти и растерзать ее
хвостами и челюстеруками, чтобы...
Тут, когда из-за холма уже донесся вой подруги, вдруг ударил фонтан,
который стал рвать его тело -- и Василий открыл глаза из-за боли.
Родственник тряс его за плечо, причем, судя по серому свету, грустно
сочащемуся в очко оконца, время было самое раннее.
-- Ну, что ты, дядя, не даешь человеку забыться. Кроме как во сне, негде
порадоваться.-- укорил родича Василий.
-- Вставай, оригинал. Я с шулмой договорился. Она до полудня в
урочище, а потом снова в тайгу усвистает. У нее сейчас самое время травы
собирать -- те как раз в соку.
-- С какой еще шулмой?
-- Это ведьма из Абакана родом. Зовут ее Умай.
-- Да хоть ласковый май. Не желаю, чтобы за мой счет тренировались
ведьмы, колдуны, шаманы, оборотни, вегетарианцы и прочие антинаучные
пособники дьявола.
-- Так ведь, сынок, никто, кроме нее тебе не поможет. Вселились в тебя
духи далекие и сели твою душу объедать.
А почему не духи? Идея, хоть и не потрясает своей новизной, по крайней
мере достойна обсуждения. Если не болезнь -- а медицинский справочник
Василий пролистал -- то, может быть, они виноваты?
-- Ну, убедил так убедил. А вернее мне уже все пофиг, с Умай помирать
или без Умай.
Василий дал вывести себя из дома и загрузить в телегу.
-- Погоди-ка, дядя.-- страдалец зачем-то сгонял в дом за трофейными
бимонами таиландского производства со встроенным микрокомпом и
СКВ-разъемом для управления оружием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137