Нехорошо было задерживать гостеприимную хозяйку, и, поймав мяч, я остановил игру.
– Ну, ты что?! Выдохся?! – победно закричала Любава. Но, увидев Лолу, опустила ракетку. Спросила: – Уже улетаешь?
– Да, мне пора. Пришла проститься.
Ни я, ни Любава как-то не заметили, что уже начало смеркаться. Счастливое время быстролетно…
– Останешься или полетишь домой? – спросила Лола Любаву и почему-то перевела взгляд на меня. – Если останешься, я должна дать тебе некоторые наставления по дому…
– Спасибо, но я полечу домой. Пойдем, проводим тебя.
Любава взяла подругу под руку, и они пошли через сад к посадочной площадке. Я двинулся следом. В спокойном вечернем воздухе до меня долетали обрывки их негромкого разговора.
– …Ты же знаешь, бывать здесь он наотрез отказался… – говорила Лола.
– …Поражаюсь тебе! Целых два дня он уже на Земле, а ты!.. Я бы все бросила… – отвечала Любава.
– …В прошлый раз мы слегка поссорились. Пусть теперь потомится ожиданием…
Пребывая в эйфории, я не вникал в смысл доносившихся слов. Мысли мои были заняты совсем другим…
На площадке рядом с моим гравилетом стоял еще один. Обогнав женщин, я распахнул дверцу.
– Спасибо! – Лола села в кресло пилота. – До свидания, Вет. Надеюсь, мы еще не раз увидимся.
– Обязательно! Всего доброго.
– Ну, будь умницей. – Любава обняла подругу. – Навещать вас не стану. Если захочешь, вызывай меня дома. Когда вернешься?
– Не раньше, чем через месяц. Пока!
Мы помахали вслед удаляющемуся гравилету.
– После такой игры неплохо б искупаться. Догоняй! – Любава с места стрелой помчалась к бассейну.
– Ну, держись! – я кинулся за ней.
Конечно, я вызвался отвезти Любаву домой. Она не возражала. Улыбнувшись, кивнула и пошла в дом забирать вещи. Ожидая, я не стал даром терять времени, устроившись в гравилете перед экраном, набрал код родительского дома. На вызов подошел отец. Увидев меня, сделал суровое лицо и выразительно посмотрел на часы.
– Попозже ты объявиться не мог? Если думаешь, что мы не ложимся и ждем тебя – ошибаешься!
Тут только я сообразил, что у них уже глубокая ночь.
– Прости, пап… Хотел, вот, предупредить, что сегодня не прилечу… Может, и еще несколько дней тоже. Скажи маме…
– Нет уж!.. Сам завтра с ней объясняйся. Не успела тебя повидать, как уже удрал! Дела?
– Как тебе сказать… – я замялся.
– Ты ж занимался расследованием?
– Все прояснилось. Расскажу при встрече. А Терфа оказалась ни при чем…
– Ну-ну, – отец приблизился к экрану и, прищурив глаз, тихо спросил: – Как она?
– Во! – Я показал большой палец.
– Ладно, гуляй. Веселой ночи! А мое дело стариковское – пойду спать. Только с мамой завтра обязательно поговори: иначе обидится!
Он отключил связь.
Теперь оставалось главное: доложить о разговоре с Юлией Фрос и ее самоубийстве. В Управлении Службы космической безопасности сейчас был разгар дня, и поэтому я без колебаний вызвал начальника Криминального отдела. Бэр Рош Нард возник на экране почти тотчас.
– Да?! – коротко бросил он, не отрывая глаз от листка под рукой.
– Курсант четвертой ступени Академии Вет Эльм Ник, с докладом.
– А, это ты, – он помнил меня по прошлому году, когда вел нашу группу. – Что случилось, Вет?
Стараясь быть кратким, я доложил, умолчав лишь о своей версии причастности к этому делу Гэла Миза. Моя обязанность – сообщить факты.
Не расскажи я все это сейчас – пришлось бы давать объяснения потом: у Юлии остался включенным экран, и агенты Службы быстро бы выяснили с каким абонентом она говорила перед смертью.
– Почему так поздно докладываешь?
– Не в состоянии был сразу… – я потупился. – Потом не было условий…
– Бывает, – совсем не начальственным тоном произнес Нард. – Спасибо! Принял.
Он протянул руку, чтобы выключить экран, но вдруг спросил:
– Кстати, почему сообщаешь мне, а не начальнику практики? Кто у тебя?
– Старший следователь Альбин Фогг. Но он отстранил меня от расследования, и с Юлией Фрос я беседовал уже будучи на каникулах, по собственной инициативе.
Признаться, я порадовался, когда Бэр Нард понимающе кивнул.
– Ладно, отдыхай, раз каникулы.
Он выключил экран.
Погасил свой и я. Откинувшись на спинку кресла, блаженно потянулся. «Все! Теперь свобода, и можно предаваться всем удовольствиям мира!»
В сумерках на дорожке я разглядел Любаву. Распахнув дверцу, подал ей руку. Приятное тепло нежной ладони заставило затрепетать сердце.
Гравилет рванулся в потемневшее небо…

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
I
Земля внизу была плотно укрыта облаками. Поднявшаяся полная Луна серебрила безбрежный белый океан с замершими в разбеге крутыми валами. Волшебная игра света и тени. Тишина.
Я посмотрел на Любаву. Она спала, привалившись к спинке кресла и подложив под щеку ладонь. Лунный свет играл на рассыпавшихся по плечам волосах, проникал сквозь них, очерчивая нежный изгиб шеи, контур лица…
Что-то радостное, победное зазвучало в душе, и вдруг, неожиданно для самого себя, я отключил автоматику и, заложив глубокий вираж, резко бросил гравилет вниз, к белой пене облаков. В мгновение все изменилось, пришло в движение. Луна сорвалась со своего места и пропала, чтобы тут же возникнуть вновь с другой стороны. Звезды прочертили светящиеся трассы, а впереди возникли ватные горы. Выровняв машину, я на бешеной скорости лавировал между ними, иногда специально вонзаясь в их прозрачную толщу, чтобы затем вновь вырваться на простор чистого неба…
– Сто восьмой, что у вас? – противный бесцветный голос автомат-диспетчера остудил эмоции. – Индивидуальное управление на трассе запрещено! Включите автопилот!
– Опомнился!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49