Я
выключил свет, то есть, точнее, включил темноту и юркнул под белоснежное
одеяло. Стало хорошо.
Вначале было хорошо, а потом плохо. Засыпал я долго и трудно. Мне все
мерещился перелет и люди Дуремонии, с которыми удалось познакомиться, а
особенно донимала вероятность: скорее уж все жители Земли добровольно
откажутся от чаевых, чем незнакомая планета будет разговаривать на твоем
языке. Что-то я этого не мог понять. Я чувствовал, что мне специально
подсовывают чудеса, чтобы я удивлялся, а за ширмой прячется нечто большее,
даже зловещее, но понять я его уже не смогу, меня на него не хватит. "Ууу,
- бормотал я сквозь дремоту. - Мы вас еще поизучаем... мы вас еще
повоюем... мы это идиотство и идиотиков ваших повыселим, а добро
поселим... ууу..." И уснул окончательно.
Глава вторая
(Солнечный зайчик бесшумно подкрался, а потом что было силы прыгнул
всем своим весом в глаза. Феодос выскочил из-под одеяла и отпрянул спиной
к стене. Ножки кровати от энергичного резонанса подломились и на пол
посыпались матрацы, подушки, а за ними скатился и сам Феодос. Утро
наступало добрейшее-предобрейшее...)
Я встряхнул головой и отвратительный сон исчез. Контуры предметов
едва различались в темноте, с улицы доносились однообразные ухающие звуки
с пришлепыванием, будто кого-то молотили обухом. Внезапно зазвонил
телефон, я нервно вскочил, пошарил рукой по стене и выключил эту темень,
что хоть глаз выколи. Телефон надрывался с червонного старинного комода, я
сорвал его трубку и крикнул:
- Алло!
В ответ послышалось астматическое шипение.
- Алло! Алло! - кричал я, чувствуя таинственную важность звонка.
- Ну чего ты на меня орешь, - отозвалась лениво, наконец, трубка, -
простая проверка связи, - и перешла на частые гудки.
Я взглянул на часы - на самом деле ночь еще продолжалась. И голова
разбухла от недосыпания: будят, понимаете! Я был зол. Меня, словно
разбуженного зимой медведя, потянуло шататься по углам комнаты с благой
целью вытворить чего-нибудь эдакого. Чего бы такого совершить!
Я все обшарил. В холодильнике лежала пачка печенья "С приветом", с
подоконника я подобрал заинтересовавшую меня красочную газетку с
интригующим названием "Здрасте и страсти", а на закуску увлекательным,
почти детективным поискам пришлась пузатая банка кофе с кофейником,
которые обнаружились чисто случайно, почти по наитию бывалого духа - под
кроватью. Конечно же, я сразу захотел испить кофе, а пока напиток мой
кипятился, улегся обратно в постель, основательно взявшись за
публицистику.
Газетка была восхитительно подобна всему тому, с чем я уже успел
познакомиться в этих землях.Но лучше перескажу. На первой странице
располагался веский политический мусор. Слегка попахивало гнильцой, над
которой хищно кружили изумрудные мухи. Во-первых, некто по имени Король
Руслан Первый на собственной пресс-конференции сделал Заявление. Мол,
вчерашней ночью в честь иностранной делегации из Сколопентерры был дан
торжественный Обед (не путать с обетом) с тайной целью продолжить диалог
по спорным землям мыса Хорн. В итоге королевские винные погреба
опустошились на триста семнадцать марочных бутылей девяти и
одиннадцатилетней выдержки, во время коего опустошения некоторых из
безответственных министров пришлось развезти по домам раньше времени по
причине их неблагополучного для дипломатии состояния, а Королевский
Астролог, глядя на беззвездное небо с высоты балкона изрек очередное
предсказание: "Это выльется нам в копеечку", которое и сбылось по
подведении окончательных итогов встречи. Казна, как выяснилось, потеряла
только на явствах порядка полутысячи империалов в золоте. Итак, результат
мы получили не многим лучше, чем если бы вели военные действия.
В заключение Король дотошно, можно даже сказать брюзгливо перебрал по
косточкам все свое окружение, и среди наиболее частых имен было имя принца
Ништяка Тарантландского.
Я в смятении перевернул страницу. Кофе сварилось и, смакуя, я стал
пить его небольшими глотками.
Вскользь шла заметка о прибытии некоего Блюмбеля, то есть меня, из
Вторичного мира и что ответственные лица примут все необходимые меры. Пани
Лоджия с горечью сообщала об отложении на неопределенный срок процесса
бракосочетания Тильды и Апострофа по причине отсутствия кружев к
свадебному платью невесты и красных розочек к костюму жениха и что наша
уважаемая Фабрика выпускает только противные желтые розочки, а вот красных
нет нигде, пусть уж лучше бы желтые гвоздики делали, а не розочки или
пусть совсем не берутся, руки бы поотсыхали! Далее я был стремительно
вовлечен в давнишний спор незауряд-лейтенанта Хрякина и зауряд-полковника
Алисы о методах воспитания и вербовки солдат, который был начат,
по-видимому, давным-предавно и превратился в мелодраматический сериал с
неожиданными завязками и развязками к удовольствию читающей публики. Спор
заключался в том, что Хрякин выступал с предложением готовить солдат еще
со младенчества, что у человека нет объективной воли выбора и на какой
путь мы ребенка наставим, тем он и вырастет; а Алиса, - как
подразумевалось, старый бюрократ, хрыч и военщина, задвигал плечом молодые
кадры, - возражал ему и говорил, что каждый человек должен созреть для
предназначения и выбирать (военную службу или гражданскую) самолично и
хорошенько обдумав.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29