Он разжирел, обленился и
забросил все дела, когда ему стукнуло шестьдесят (возраст невеликий для
Вуттона). Теперь ему было уже под девяносто, он невероятно растолстел,
потому что ничего не делал, но по-прежнему любил поесть и особенно налегал
на сладкое. Все свое время он проводил если не за столом, то в большом
кресле у окна, а в хорошую погоду на крыльце. Он любил поболтать с
соседями, поскольку считал себя сведущим во всех Вуттонских делах, но в
последнее время его разговоры все чаще возвращались к Большому Торту,
который он все-таки сделал (теперь он был твердо в этом уверен). И во всех
снах ему снился Большой Торт. Его бывший Подмастерье иногда перекидывался
с ним словечком. Состарившийся Повар все еще называл его Подмастерьем и
ждал, что тот в ответ будет называть его Мастером. И Подмастерье всегда
так обращался к нему; это говорило в его пользу, хотя у Ноукса были
собеседники и поприятнее.
Однажды Ноукс дремал после обеда в своем кресле на крыльце.
Вздрогнув, он проснулся и увидел, что бывший Подмастерье стоит перед ним и
пристально на него смотрит.
- А, привет, - сказал Ноукс, зевая, - рад тебя видеть. Знаешь ли, мне
опять снился этот Торт. Я вот все думаю о нем. Это был лучший торт из
всех, что делал я, а это о чем-то говорит. Хотя, может, ты его уже и
забыл.
- Нет, Мастер. Я очень хорошо его помню. Но о чем вы беспокоитесь?
Это был хороший Торт, он всем понравился и его хвалили.
- Конечно, ведь это я его делал. Но не это меня беспокоит. Там была
одна штучка, звезда. Никак не могу понять, что же с ней стало. Конечно же,
она не растаяла. Я это сказал только, чтобы не испугать детей. Все думаю,
что кто-нибудь все-таки проглотил ее. Но разве так может быть? Ты можешь
проглотить маленькую монетку и не заметить, но не такую звезду. Она была
маленькая, но с острыми концами.
- Да, Мастер. Но разве вы знаете наверняка, из чего она была сделана?
Не берите в голову. Кто-то проглотил ее, уверяю вас.
- Но кто же тогда? Ладно, у меня хорошая память, и этот день как
будто отпечатался в голове. Я могу назвать всех детей по именам. Дай
подумать. Должно быть, это Молли, дочь Мельника. Она была такая жадная и
глотала не прожевывая. Теперь толстая, как мешок с мукой.
- Да, есть люди, которые так делают, Мастер. Но Молли ела осторожно и
нашла в своем куске два сюрприза.
- Вот как? Ладно, тогда это был Гарри, сын Бочара. Бочонок, а не
мальчик, и рот до ушей, как у лягушки.
- Должен вам сказать, Мастер, что он был хорошим мальчиком, просто
широко и дружелюбно улыбался. К тому же он был так осторожен, что сперва
раскрошил свой кусок, но ничего не нашел.
- Тогда это была та маленькая бледная девочка, Лили, дочь нашего
Торговца Сукном. Помню, когда она была маленькая, так ползала по полу и
глотала булавки, - и ничего.
- Нет, Мастер. Она съела только корку и глазурь, а начинку отдала
мальчику, который сидел рядом с ней.
- Тогда сдаюсь. Кто же это мог быть? Кажется, ты с них глаз не
сводил, если только ты все это не выдумал.
- Это был сын Кузнеца, Мастер. И я думаю, что Звезда принесла ему
счастье.
- Ну, ну! - рассмеялся старый Ноукс. - Я так и знал, что ты меня
разыгрываешь. Не смеши меня! Кузнец был тогда тихим и медлительным. Сейчас
от него много шума, я слышал даже, что он еще и поет. Но он осторожный...
Никогда не рисковал. Как говорится, жует дважды, прежде чем проглотить, и
всегда так поступал, если ты понимаешь, о чем я говорю.
- Понимаю, Мастер. Раз вы не верите, что это был Кузнец, то я ничем
не могу вам помочь. Да теперь это и не важно. Может быть, вы успокоитесь,
если узнаете, что Звезда вернулась обратно в ящичек. Вот она!
Подмастерье был одет в темно-зеленый плащ, который Ноукс только
сейчас заметил. Из складок плаща он извлек небольшой черный ящичек и
открыл его прямо под носом у старого Повара.
- Вот Звезда, Мастер, здесь в уголке.
Старый Ноукс раскашлялся, расчихался, но в конце концов все же
заглянул в ящичек.
- Так вот она! - воскликнул он. - По крайней мере, похожа.
- Это та самая Звезда, Мастер. Позавчера я сам положил ее сюда. А
этой зимой я снова запеку ее в Большой Торт.
- Так, так! - Ноукс хитро посмотрел на Подмастерье и засмеялся,
трясясь, как желе. - Вижу, вижу! Детей было двадцать четыре и сюрпризов
двадцать четыре, и звезда лишняя. Выковырнул, тесто в печь, а сам
припрятал ее до другого раза. Ты всегда был хитрюгой, шустрым, можно
сказать. Все экономил: макового зернышка зря не потратишь. Ха-ха-ха! Вот,
значит, как дело было. Я мог и сам догадаться. Ладно, вот все и
выяснилось. Теперь можно спать спокойно. - Он поерзал в кресле. - Смотри,
чтобы твой ученик не сыграл с тобой такую шутку. Как говорится, на всякого
хитреца найдется кто-нибудь похитрее. - Он прикрыл глаза.
- До свиданья, Мастер! - сказал Подмастерье, закрыв ящик с таким
хлопком, что старый Повар удивленно выпучился на него.
- Ноукс, - сказал он, - ваши знания столь глубоки, что я только
дважды осмелился заговорить с вами первым. Я сказал, что Звезда пришла из
Сказочной страны и что она досталась Кузнецу. Вы посмеялись надо мной.
Теперь, когда мы расстаемся, я скажу вам еще кое-что, только не смейтесь.
Вы тщеславный старый мошенник, толстый, ленивый и хитрый. Я делал всю вашу
работу - и никакой благодарности. Вы всему у меня научились - кроме
вежливости и уважения к Сказочной стране, а я ни разу даже не слышал от
вас "Добрый день".
- Ну, что касается вежливости, так я не вижу никакой вежливости в
том, чтобы обзывать людей старших и мастеров своего дела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10