Я вовсе не сверхмнительна. Эмоциональные подводные течения бросались в глаза, но не думаю, что я сразу поняла, насколько они сильны. И, определенно, я даже не представляла, что они могут быть опасны.Когда я вернулась в комнату отдыха после обеда, группы людей распались и сформировались по-новому. И, как бывает в маленьких захолустных отелях, разговор стал общим. Меня развлекло и одновременно странно удивило то, что Марсия оставила Корриганов и устроилась возле Николаса. Так, конечно, лучше… Она в такой же мере не могла удержаться от влечения к ближайшему интересному мужчине, в какой не могла прекратить дышать, но мне хотелось, чтобы она оставила Корригана в покое. Лучше пусть тратит время на Николаса, он способен за себя постоять.Алистер нашел для меня стул в углу, затем извинился и отправился смотреть, как взвешивают и разделывают пойманного им лосося. Корриган не сказал жене ни слова и вышел из комнаты следом за ним. Его супруга сидела, не поднимая глаз, и помешивала, и помешивала кофе.– Будете кофе? Черный или с молоком?Передо мной стояла младшая из двух учительниц с чашкой в каждой руке. Она переоделась в платье цвета сухого хереса. Утонченный цвет не мог ей идти, но шел, тем не менее. На отвороте – брошка с карнгормом Карнгорм – камень, названный в честь шотландской одноименной горы. Это различные виды кристаллического кварца от желтого до густо-коричневого цвета. – Прим. ред.

. Словно милый ребенок нацепил на себя одежду старшей сестры. Она выглядела очень молодой и трогательно ранимой.Я ответила:– Черный, пожалуйста. Очень благодарна. Но почему вы решили изобразить официантку?Она вручила мне чашку.– О, никто не подает кофе. Его вносят на огромном подносе, и каждый берет. Вы только приехали, да?– Как раз перед обедом. – Я указала ей на стул. – Не желаете сесть? Я покинута ради рыбы.Она поколебалась, и я увидела, что она бросила взгляд через зал. Ее компаньонка явно углубилась в чтение. Девушка села, но только на край стула, с такой осанкой, словно собиралась немедленно улететь.– Да, здесь все происходит так, как хотят рыбы, – согласилась она. – Между прочим, меня зовут Роберта Саймз.– А я – Джианетта Брук. Как я поняла, вы не рыбачите?– Нет, мы ходим на прогулки. Марион и я, вон она сидит – Марион Брэдфорд. Мы вместе. По крайней мере, мы занимаемся альпинизмом, вроде как.– Что вы подразумеваете под «вроде как»? – спросила я весело. – Горы Ская не произвели на меня впечатления, что на них можно заниматься «вроде как» альпинизмом.– Ну, Марион – альпинистка, а я – нет. Именно это я имею в виду. Поэтому мы карабкаемся, что можно считать компромиссным решением. – Она искренне посмотрела на меня. – Но я до смерти хочу научиться. Я бы хотела быть не хуже мистера Бигла и взбираться по очереди на все горы Куиллина, включая Недоступную Вершину.– Совершенно нестоящее честолюбие, – произнес кто-то рядом. На нас натолкнулся Родерик Грант с чашкой кофе в руке.Глаза Роберты широко открылись.– Нестоящее? И это говорите вы? Почему, мистер Грант?Он повернулся и рукой указал в окно.– Посмотрите на них. Тридцать миллионов лет назад эти громады пробились Бог знает откуда, чтобы их обдувал ветер и покрывали льды. Шторма высекли из них горы, по которым вы сегодня бродите. Они существуют бесчисленные века, все те же скалы, над все тем же океаном, обдуваемые теми же ветрами. И вы, прожившие всего жалких двадцать лет или около того, сравниваете их, сортируете, словно бы они…– Зубы? – сказала Роберта и захихикала. – Хотя ясно, что вы имеете в виду. Они заставляют человека чувствовать себя вовсе не вечным, не так ли? Но тогда, тем более, это вызов, не правда? Простые мужчины или еще лучше простые женщины, покоряющие… гигантов времени и взбирающиеся на них…– Эверест! – восклицание полковника Каудрей-Симпсона прозвучало, как выстрел. Я вздрогнула, а Роберта снова хихикнула. Рядом зашуршали листы «Таймс», полковник выглянул из-за газеты на Николаса. – Не включите радио, Драри? Послушаем, как у них дела.Николас повиновался. Новости почти закончились. Мы, к счастью, пропустили конференции, забастовки, последние открытия, новейшие слухи из СССР, но успели послушать всякие глупости про заседание в Вестминстерском аббатстве и ощутить суету подготовки к Коронации, волнения, кульминационный пункт которых наступит через три дня. И ничего об Эвересте.Николас выключил радио.– Думаю, у них получится.– Это очень волнующе, не так ли? – уютно проворковала Марсия.– Поистине удивительная попытка, – сказал полковник Каудрей-Симпсон. – Они заслуживают удачи. Что скажете, Бигл? Каковы у них шансы с погодой?– Довольно хорошие. – Бигл выглядел слегка смущенным тем, что к нему обращаются при посторонних. Я вспомнила, и это увеличило мой интерес, что этот скромный небольшой мужчина причастен к предыдущей попытке штурма Эвереста. Но он, казалось, не хотел обсуждать этого предмета. Пошарил в кармане жакета, вытащил трубку и быстро поменял тему. – Во всяком случае, я бы сказал, что у них больше шансов на хорошую погоду там, чем у нас. Мне не нравится небо. Там идет дождь.– Тем лучше для рыбной ловли", – сказала спокойно миссис Каудрей-Симпсон, но Роберта застонала.– О нет. Я хотела действительно начать завтра заниматься альпинизмом.– Совершенно решительно настроены покорить Куиллин?" – спросил Родерик Грант.– Совершенно.– А где начнете?– Не знаю. Полагаюсь на Марион.– Карсвен не трудный, – сказал кто-то, кажется, Альма Корриган. – Есть дорога у конца Корциска…Марион прервала:– Лучшие первые восхождения – это Бруач на Фриз и Сгар на Баначдич, но они слишком далеко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55