Он просто не ответил, а затем Тони глупо засмеялся, как он это умеет, и сказал: „Дорогой мальчик, мы собирались как-то разойтись в разные стороны, поэтому давай выпутаемся из этой дряни и будем считать это тем самым днем. Где они?“ Стратос сказал: „Когда решу, что пришло время расходиться, скажу. И не так уж ты и свят, между прочим. А как Алекс?“ Тони сказал: „Ты имеешь в виду, в другой раз? Я только помогал. Это никак со мной не связано“. А Стратос снова рассмеялся. „С тобой никогда ничего не связано. Ты бы хотел стоять поблизости, как червовая дама, с чистыми руками, да? Ну, ты их очень скоро запачкаешь. Мы еще не похоронили два трупа. Поэтому побереги дыхание“. Тони только засмеялся: „Бедные мои лапочки. Я приготовлю для вас кофе и бутерброды, когда вернетесь с кладбища“. Затем, – сказал Колин, – мы добрались до мельницы. Я только понял, что это какое-то сооружение, потому что слышал, как скрипнула дверь, и затем они понесли меня вверх по лестнице. Меня немыслимо трясло».«Должно быть, трудно нести тело по узкой спиральной лестнице».«Это ужасно для тела, – сказал весело Колин. – Они где-то достали веревку и крепко меня связали. К этому времени Тони ушел. Я слышал, как он бросил им на ходу: „Я сказал, чтобы вы на меня не рассчитывали. Я к тому не имел отношения. И также не буду иметь отношения и к этому. Если вы его тронете, то вы еще больше дураки, чем я думал!“ И ушел. После этого начался жуткий скандал. Женщина вопила, и кто-то ей заткнул рот рукой. Конечно, было темно. Они были с фонарями, но далеко сзади, так, что я их не видел. Когда София настояла на том, чтобы перевязать мне голову, она покрывало натянула так, что я видел только глаза. Вымыла мое лицо и положила что-то на рану. Кровь остановилась. Затем вынула у меня изо рта этот гнусный кляп, дала попить и заставила их засунуть мне кляп поменьше. Она все время плакала и старалась быть доброй. Мужчины спорили шепотом по-гречески. В конце Стратос обратился ко мне по-английски: „Тебя оставят здесь, и мы тебе не причиним вреда. Ты не можешь спастись, даже если сбросишь веревки. За дверью следят, и тебя застрелят“. У меня было чувство, что это обман, но я не очень желал показывать вид, что не верю, во всяком случае, именно тогда. А позже я попробовал освободиться, но не мог. – Он помолчал. – Это все. В конце концов они ушли».«Если бы я только знала. Я проходила мимо мельницы дважды, когда ты был в ней».«Правда? Полагаю, – сказал мудро Колин, – что, если бы была только одна мельница, ты бы сразу догадалась, но когда их несколько дюжин, все вертят крыльями и бросаются в глаза, на них никто и не обратит внимания. Если ты понимаешь, что я имею в виду».«О, да. Похищенное письмо».«Похищенное что?»«Рассказ По. Классический пример того, как прятать что-то. Продолжай. Что случилось на следующий день?»«София пришла очень рано и принесла еду. Ей пришлось освободить мне руки и вынуть кляп, поэтому я расспрашивал у нее о Марке и просил отпустить меня. Конечно, она понимала, но только качала головой, прятала глаза в накидку и показывала на горы. Я как-то понял, что мужчины ушли в горы искать его при дневном свете».«Во всяком случае, Джозеф это делал».«Да, и обнаружил, что он исчез. Но мне нельзя было этого знать. Тем хуже. Запомни, у меня была хорошая мысль, что, как только они убедятся, что Марк мертв, мне предстоит прыжок в никуда. Но я не мог ничего выяснить у Софии, когда она снова пришла. Она совсем не разговаривала. Ее глаза только выглядели испуганными и пришибленными. Затем вчера утром я узнал, что они решили убить меня. Уверен, что так. Это меня убедило, что Марк мертв».С таким же выражением он мог бы обсуждать погоду. В момент счастья и надежды страшное прошлое выветрилось у него из головы. Несмотря на всю крутую независимость, совсем ведь еще ребенок.Он продолжал: «Я не продумал всего в то время, но, оглядываясь назад, вижу ясно, что случилось. Они сами страшно беспокоились, куда делся Марк. Джозеф два дня тщательно обыскивал горы и не нашел никаких следов. И, конечно, в Агиос Георгиос тоже ничего не случилось. Поэтому они посчитали, что Марк мертв. Не думаю, что Джозеф думал дважды о том, чтобы убить меня, но я ждал, что София причинит беспокойство Стратосу, и Тони будет против этого, конечно, если вспомнит. Он мог ведь закрыть глаза и предоставить им заниматься чем угодно».«Возможно. Думаю, ты прав. Я не вижу, как они могли отпустить тебя. Фрэнсис предположила, что они убили тебя. Что случилось?»«Вчера еду принес Джозеф, а не София. По лестнице застучали мужские ботинки, и мне удалось перевернуться и взглянуть сквозь щель в полу. Он был в одежде критянина с ножом за поясом, ружьем в одной руке, а едой для меня в другой. Он остановился, приставил ружье к стене и… помнишь эти квадратные коробки?»«Да».«Он вынул из кармана автомат и спрятал за одной из коробок».«Автомат? Ты имеешь в виду автоматический пистолет?»«Да, думаю, это так называется. Во всяком случае, вот эту штуку». Он засунул руку под одежду из овечьей шкуры и достал огромный пистолет. Раскачивая его на руке, он помолчал, улыбаясь, как маленький мальчик, пойманный за запрещенной игрой с огнем.«Колин!»«Думаю, это пистолет Алекса. Жаль, что он первым не выстрелил. Тяжелый, правда?» Он любезно протянул его мне.«Я бы не притронулась к нему, даже если бы ты мне заплатил. Он заряжен?»«Нет, я вынул патроны, но они у меня. Видишь?»«Кажется, ты знаешь, как с ним обращаться?» – сказала я, успокоившись.«Не совсем, но в училище мы занимаемся всякой ерундой с винтовками, а об остальном можно догадаться. Конечно, это не винтовка, но с ним как-то чувствуешь себя лучше, правда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78