Поэтому я осторожно ходил на цыпочках, чтобы мать
меня не услышала.
В этот день я уже совсем собрался улизнуть, когда к
крыльцу под_ехала двухколесная тележка. Когда она проезжала
мимо окна, я увидел, что в ней, держа вожжи, сидит тетя
Гэррист.
До этого я видел ее всего несколько раз, так как она
жила в пятнадцати милях от нас в сторону кентака. Она мне
нравилась. Она была на три года моложе моей матери, внешне
они были похожи, но у тети Гэррист каждая черта лица была
смягчена, и поэтому, в целом, они выглядели по-разному. Я
часто думал, глядя на нее, что такой могла бы быть моя
мать. С ней было также легче разговаривать. У нее не было
угнетающей манеры слушать лишь для того, чтобы потом задеть.
Я осторожно подошел к окну и посмотрел, как она
привязывает лошадь, достает из повозки белый сверток и
несет его в дом. Она никого не встретила, так как через
несколько секунд у двери послышались шаги, и щелкнула
задвижка.
- Гэррист! - Раздался удивленный голос моей матери,
звучавший неодобрительно. Так быстро! Неужели ты привезла с
собой грудного ребенка?
- Да, я знаю, - ответила тетя Гэррист, уловившая осуж-
дение в словах матери, - но я это сделала ради Вилли. Я
слышала, что твой ребенок родился преждевременно, поэ-
тому... О, так вот же она! Она восхитительна! Это прекрас-
ный ребенок, - она замолчала. Потом вдруг прибавила: - у
меня тоже прекрасная девочка. Не правда ли, она красива?
Этот разговор нисколько не заинтересовал меня. Я не
думал, что один ребенок может существенно отличаться от
другого...
Моя мать сказала:
- Я рада, дорогая. Генри, наверное, ее смотрел?
- Конечно, - ответила тетя Гэррист, но в ее голосе
была какая-то неуверенность. И даже я заметил это. Она то-
ропливо прибавила: - она родилась неделю назад. Я не знала,
что делать, но когда я услышала, что у тебя ребенок родился
преждевременно, и что это тоже девочка, я возблагодарила
бога за то, что он отозвался на мои молитвы, - она опять
помолчала и осторожно спросила: - вы получили на нее удо-
стоверение?
- Конечно, - голос моей матери был резок и холоден. Я
хорошо знал этот тон, и он не обещал ничего хорошего. Когда
она заговорила вновь, в ее голосе было беспокойство.
- Гэррист, - резко сказала она, - ты хочешь сказать,
что не получила удостоверения?
Тетя не отвечала, но мне показалось, что я уловил звук
подавленного рыдания. Моя мать холодно и властно сказала:
- Гэррист! Дай мне взглянуть на ребенка.
В течении нескольких секунд ничего не было слышно,
только всхлипывания моей тети. Потом она неуверенно
сказала:
- Это совсем небольшая... Почти что ничего.
- Почти что ничего! - Выпалила моя мать. - У тебя хва-
тило наглости принести свое чудовище ко мне в дом и гово-
рить, что это почти ничего!
- Чудовище! - Голос тети Гэррист прозвучал так, как
будто ее ударили. - О! О! О! - Она заплакала.
Через некторое время мать сказала:
- Не удивительно, что ты не осмелилась звать инспек-
тора.
Тетя Гэррист продолжала плакать. Моя мать подождала,
когда стихнут рыдания, потом сказала:
- Я хотела бы знать, Гэррист, зачем ты пришла? Зачем
ты принесла его?
Тетя Гэррист всхлипывала. Когда она заговорила, голос
ее звучал тускло и слабо:
- Когда она родилась... Когда я увидела ее, я хотела
убить себя. Я знаю, ее никогда не одобрят, хотя это совсем
незначительный дефект. Но я не умерла. Я подумала, может
быть, я как-нибудь спасу ее. Она красивая девочка, за ис-
ключением этого. Не правда ли?
Моя мать ничего не сказала. Тетя Гэррист продолжала:
- Я не знала как, но я надеялась. Я хотела подержать
ее недолго, пока ее не заберут у меня. Ведь на об_явление
дается месяц. Я решила, что хоть этот месяц она побудет у
меня.
- А Генри? Что сказал он?
- Он... Он сказал, что мы должны об_явить в конце
концов. Но я не разрешила ему, я не смогла. Я не смогла.
Боже, не в третий раз! Это ведь в третий раз! Я держала ее
и молилась, молилась и надеялась. А когда я услышала, что у
тебя преждевременно родилась дочь, я подумала, может быть
это бог отвечает на мои молитвы.
- Но Гэррист, - холодно сказала моя мать, - я не
понимаю, что ты имеешь в виду.
- Я подумала, - продолжала безжизненно, заставляя себя
говорить, тетя Гэррист, - я подумала, что если оставлю у
вас свою девочку и возьму вашу...
Моя мать задохнулась от изумления. Она, очевидно,
лишилась речи.
- Всего на один или два дня, только бы получить
удостоверение, - упрямо продолжала тетя Гэррист. - Ты моя
сестра и единственный человек в мире, который может мне
помочь сохранить моего ребенка и мою семью.
Она вновь начала плакать. Последовала долгая пауза,
потом раздался голос моей матери.
- За свою жизнь я не слышала ничего более отвратитель-
ного. Прийти ко мне с таким аморальным предложением... Ты,
наверное, сошла с ума, Генриэтта? Подумать только, что я
могу... - Она замолчала при звуке тяжелых шагов отца.
- Джозеф, - сказала она, когда он вошел. - Отправь ее
отсюда. Скажи ей, чтобы она уходила из дома и взяла с собой
это...
- Но, - смущенно сказал отец, - но ведь это Гэррист,
дорогая.
Моя мать все ему рассказала. Тетя Гэррист не произнес-
ла ни слова. Отец недоверчиво спросил:
- Это правда? Ты за этим пришла сюда?
Медленно и неуверенно тетя Гэррист сказала:
- Это уже третий раз. Они заберут моего ребенка, как
забирали тех. Я не выдержу этого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78