За стеной бубнили в два голоса: старуха басила на одной ноте, голос
Романа повышался и понижался. "Скатерть, инвентарный номер двести сорок
пять..." - "Вы еще каждую половицу запишите!.." - "Стол обеденный..." -
"Печь вы тоже запишете?.." - "Порядок нужен... Диван..."
Я подошел к окну и отдернул занавеску. За окном был дуб, больше
ничего не было видно. Я стал смотреть на дуб. Это было, видимо, очень
древнее растение. Кора была на нем серая и какая-то мертвая. А чудовищные
корни, вылезшие из земли, были покрыты красным и белым лишайником. "И еще
дуб запишите!" - сказал за стеной Роман. На подоконнике лежала пухлая
засаленная книга, я бездумно полистал ее, отошел от окна и сел на диван. И
мне сейчас же захотелось спать. Я подумал, что вел сегодня машину
четырнадцать часов, что не стоило, пожалуй, так торопиться, что спина у
меня болит, а в голове все путается, что плевать мне в конце концов на эту
нудную старуху, и скорей бы все кончилось и можно было бы лечь и
заснуть...
- Ну вот, - сказал Роман, появляясь на пороге. - Формальности
окончены. - Он помотал рукой с растопыренными пальцами, измазанными
чернилами. - Наши пальчики устали: мы писали, мы писали... Ложитесь спать.
Мы уходим, а вы спокойно ложитесь спать. Что вы завтра делаете?
- Жду, - вяло ответил я.
- Где?
- Здесь. И около почтамта.
- Завтра вы, наверное, не уедете?
- Завтра вряд ли... Скорее всего - послезавтра.
- Тогда мы еще увидимся. Наша любовь впереди, - он улыбнулся, махнул
рукой и вышел. Я лениво подумал, что надо было бы его проводить и
попрощаться с Володей, и лег. Сейчас же в комнату вошла старуха. Я встал.
Старуха некоторое время пристально на меня глядела.
- Боюсь я, батюшка, что ты зубом цыкать станешь, - сказала она с
беспокойством.
- Не стану я цыкать, - сказал я утомленно. - Я спать стану.
- И ложись, и спи... Денежки только вот заплати и спи...
Я полез в задний карман за бумажником.
- Сколько с меня?
Старуха подняла глаза к потолку.
- Рубль положим за помещение... Полтинничек за постельное белье - мое
оно не казенное. За две ночи выходит три рубли... А сколько от щедрот
накинешь - за беспокойство, значит, - я уж и не знаю...
Я протянул ей пятерку.
- От щедрот пока рубль, - сказал я. - А там видно будет.
Старуха живо схватила деньги и удалилась, бормоча что-то про сдачу.
Не было ее довольно долго, и я уже хотел махнуть рукой и на сдачу и на
белье, но она вернулась и выложила на стол пригоршню грязных медяков.
- Вот тебе и сдача, батюшка, - сказала она. - Ровно рублик, можешь не
пересчитывать.
- Не буду пересчитывать, - сказал я. - Как насчет белья?
- Сейчас постелю. Ты выйди во двор, прогуляйся, а я постелю.
Я вышел, на ходу вытаскивая сигареты. Солнце, наконец, село, и
наступила белая ночь. Где-то лаяли собаки. Я присел под дубом и стал
смотреть на бледное звездное небо. Откуда-то бесшумно появился кот, глянул
на меня флюоресцирующими глазами и исчез в темной листве. Я сразу забыл о
нем и вздрогнул, когда он завозился где-то наверху. На голову мне
посыпался мусор. "Чтоб тебя..." - сказал я вслух и стал отряхиваться.
Спать хотелось необычайно. Из дому вышла старуха, не замечая меня, побрела
к колодцу. Я понял это так, что постель готова, и вернулся в комнату.
Вредная бабка постелила мне на полу. Ну, уж нет, подумал я, запер
дверь на щеколду, перетащил постель на диван и стал раздеваться. Сумрачный
свет падал из окна, на дубе шумно возился кот. Я замотал головой,
вытряхивая из волос мусор. Странный это был мусор, неожиданный: крупная
сухая рыбья чешуя. Колко спать будет, подумал я, повалился на подушку и
сразу заснул.

2
...Опустевший дом превратился в логово лисиц
и барсуков, и потому здесь могут появляться
странные оборотни и призраки.
А. Уэда
Я проснулся посреди ночи оттого, что в комнате разговаривали.
Разговаривали двое едва слышным шепотом. Голоса были очень похожи, но один
был немного сдавленный и хрипловатый, а другой выдавал крайнее
раздражение.
- Не хрипи, - шептал раздраженный. - Ты можешь не хрипеть?
- Могу, - отозвался сдавленный и заперхал.
- Да тише ты... - прошипел раздраженный.
- Хрипунец, - объяснил сдавленный. - Утренний кашель курильщика... -
Он снова заперхал.
- Удались отсюда, - сказал раздраженный.
- Да все равно он спит...
- Кто он такой? Откуда свалился?
- А я почему знаю?
- Вот досада... Ну просто феноменально не везет.
Опять соседям не спится, подумал я спросонья. Я вообразил, что я
дома. Дома у меня в соседях два брата-физика, которые обожают работать
ночью. К двум часам пополуночи у них кончаются сигареты, и тогда они
забираются ко мне в комнату и начинают шарить, стуча мебелью и
переругиваясь.
Я схватил подушку и швырнул в пустоту. Что-то с шумом обрушилось, и
стало тихо.
- Подушку верните, - сказал я, - и убирайтесь вон. Сигареты на столе.
Звук собственного голоса разбудил меня окончательно. Я сел. Уныло
лаяли собаки, за стеной грозно храпела старуха. Я, наконец, вспомнил, где
нахожусь. В комнате никого не было. В сумеречном свете я увидел на полу
свою подушку и барахло, рухнувшее с вешалки. Бабка голову оторвет, подумал
я и вскочил. Пол был холодный, и я переступил на половики. Бабка перестала
храпеть. Я замер. Потрескивали половицы, что-то хрустело и шелестело в
углах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12