Я то есть. Стою я
чего-нибудь, или я такое же дерьмо, как некоторые прочие.
ПРОФЕССОР. А если вы узнаете, что вы в самом деле...
ПИСАТЕЛЬ. Знаете что, господин Эйнштейн? Не желаю я с вами спорить. В
спорах рождается истина, будь она проклята. Послушайте, Чингачгук...
Сталкер лежит с закрытыми глазами.
ПИСАТЕЛЬ. ...ведь вы приводили сюда множество людей...
СТАЛКЕР. Не так много, как бы мне хотелось..
ПИСАТЕЛЬ. Ну-у, все равно, не в этом дело... Зачем они сюда шли? Чего
они хотели?
СТАЛКЕР. Скорей всего, счастья.
ПИСАТЕЛЬ. Ну да, но какого именно счастья?
СТАЛКЕР. Люди не любят говорить о сокровенном И потом, это ни вас не
касается, ни меня.
ПИСАТЕЛЬ. В любом случае вам повезло А я вот за всю жизнь не видел ни
одного счастливого человека.
Сталкер открывает глаза, поворачивает к нему голову.
СТАЛКЕР. А я тоже. Они возвращаются из Комнаты, я веду их назад, и
больше мы никогда не встречаемся. Ведь желания исполняются не мгновенно.
ПИСАТЕЛЬ. А сами вы никогда не хотели этой комнаткой, э...
попользоваться? А?
СТАЛКЕР. А... а мне и так хорошо.
К Сталкеру подбегает собака, ложится у его согнутых ног. Сталкер
отворачивается. В воде рядом с ним бронзовый сосудик, кусок обгорелой
газеты.
Писатель лежит, подложив под голову руку. Говорит, постепенно
засыпая.
ПИСАТЕЛЬ. Профессор, послушайте.
ПРОФЕССОР. Ну?
ПИСАТЕЛЬ. Я вот все насчет покупного вдохновения. Положим, войду я в
эту Комнату и вернусь в наш Богом забытый город гением. Вы следите?.. Но
ведь человек пишет потому, что мучается, сомневается. Ему все время надо
доказывать себе и окружающим, что он чего-нибудь да стоит. А если я буду
знать наверняка, что я - гений? Зачем мне писать тогда? Какого рожна? А
вообще-то я должен сказать, э, существуем мы для того, чтобы...
ПРОФЕССОР. Сделайте любезность, ну оставьте вы меня в покое! Ну дайте
мне хоть подремать немного. Я ж не спал сегодня всю ночь. Оставьте свои
комплексы при себе.
ПИСАТЕЛЬ. Во всяком случае, вся эта ваша технология... все эти домны,
колеса... и прочая маета-суета - чтобы меньше работать и больше жрать -
все это костыли, протезы. А человечество существует для того, чтобы
создавать... произведения искусства... Это, во всяком случае, бескорыстно,
в отличие от всех других человеческих действий. Великие иллюзии... Образы
абсолютной истины... Вы меня слушаете, Профессор?
ПРОФЕССОР. О каком бескорыстии вы говорите? Люди еще с голоду мрут.
Вы что, с Луны свалиЛИСЬ?
Профессор лежит с закрытыми глазами.
ПИСАТЕЛЬ. И это наши мозговые аристократы! Вы же абстрактно мыслить
не умеете.
ПРОФЕССОР. Уж не собираетесь ли вы учить меня смыслу жизни? И мыслить
заодно?
ПИСАТЕЛЬ. Бесполезно. Вы хоть и Профессор, а темный.
На экране река, покрытая плотной желтоватой пеной. Ветер гонит над
рекой хлопья пены, колышет камыши. Сталкер лежит с открытыми глазами и
слышит голос своей жены.
ЖЕНА. И вот произошло великое землетрясение, и Солнце стало мрачно,
как власяница, и Луна сделалась, как кровь...
Сталкер спит.
ЖЕНА. ...И звезды небесные пали на землю, как смоковница, потрясаемая
сильным ветром, роняет незрелые смоквы свои. И небо скрылось, свившись как
свиток; и всякая гора и остров двинулись с мест своих... (Смеется.) И цари
земные, и вельможи, и богатые, и тысяченачальники, и сильные, и всякий
свободный скрылись в пещеры и в ущелья гор, и говорят горам и камням:
падите на нас и скройте нас от лица Сидящего на престоле и от гнева Агнца;
ибо пришел великий день гнева Его, и кто сможет устоять? (Смех.)
Вода. В ней видны шприцы, монеты, картинки, бинт, автомат, листок
календаря. Рука Сталкера в воде.
На бетонной площадке лежит собака. Собака встает.
Сталкер спит, тяжело дыша во сне. Просыпается и садится.
СТАЛКЕР (шепчет). В тот же день двое... из них...
Профессор и Писатель спят рядом друг с другом.
СТАЛКЕР (шепчет). ...шли в селение отстоящее стадий на шестьдесят...
(неразборчиво) называемое... (неразборчиво) и разговаривали между собой о
всех сих событиях, и когда они разговаривали и рассуждали между собой...
(неразборчиво) и Сам, приблизившись, пошел с ними, но глаза их были
удержаны (Писатель просыпается, смотрит на Сталкера), так что они не
узнали Его. Он же сказал, о чем это вы (вздыхает) все рассуждаете между
собой и отчего вы печальны. Один из них, именем...
Профессор лежит с открытыми глазами и внимательно смотрит на
Сталкера.
Взгляд Сталкера обращен на воду, потом на Писателя и Профессора,
потом Сталкер снова отворачивается.
СТАЛКЕР. Проснулись? Вот вы говорили о смысле...
Мох, камни, неподвижная вода в реке.
СТАЛКЕР. ...нашего... жизни... бескорыстности искусства... Вот,
скажем, музыка... Она и с действительностью-то менее всего связана,
вернее, если и связана, то безыдейно, механически, пустым звуком... Без...
Без ассоциаций... И тем не менее музыка каким-то чудом проникает в самую
душу! Что же резонирует в нас в ответ на приведенный к гармонии шум? И
превращает его для нас в источник высокого наслаждения...
Профессор и Писатель сидят рядом с ним и слушают.
СТАЛКЕР. ...И потрясает? Для чего все это нужно? И, главное, кому? Вы
ответите: никому. И... И ни для чего, так. "Бескорыстно". Да нет... вряд
ли... Ведь все, в конечном счете, имеет свой смысл... И смысл, и
причину...

Темнеет. Слышен странный шум. Сталкер и двое других стоят у входа в
подземный коридор - у металлической двери, какие бывают в бомбоубежищах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13