Младенчество – совершенно не тот возраст, где можно искать что-то стабильное и совершенное. Рождение ребенка полностью противоположно всему абстрактному, оторванному от жизни и стерильному. Рождение ребенка – это будущее в его оригинальной версии. Ребенок на руках означает беспрерывный плач, бессонные ночи, беспорядок и микробы.
Именно таким мы будем видеть и ощущать завтрашний день, наполненный ДНК, кипящими и бурлящими вокруг нас. Генетика сулит новую жизнь, новые возможности репродукции со всеми ее минусами и без каких-либо гарантий. Как и рождение ребенка, она принесет яростные споры, большую ответственность, выстраданные компромиссы и сильно изменит распорядок дня. Ведь неизбежны и простуды, и страшная вонь, и постоянное нервное напряжение, и врачебные осмотры, и послеродовая депрессия. Это означает, что мы постоянно будем бдительными, занятыми, обеспокоенными, взволнованными до глубины души и никогда не избавимся от гнетущего чувства ответственности, пока наши собственные дети не похоронят нас и мы не станем их отжившим прошлым.
Мы – это сырье. Биотех индустриализирует нас самих.
Технологии всегда «усовершенствуют», но даже самая широкая и прямая дорога вперед – путь к новым ошибкам. Имея дело с генетикой, модификатором жизни, мы должны за версту обходить все сомнительные пути, которые могут завести нас в фатальный тупик монокультуры, монополии и отрицания альтернативы. Мы не должны бежать сломя голову, не научившись как следует ходить.
Все, чего мы добьемся в генетике в течение последующих десятилетий, покажется крайне примитивным, непродуктивным и даже глупым в свете более глубокого знания. В генетике нельзя изобретать ничего нового, не имея кнопки возвратного механизма. Мы не должны принимать окончательных решений под влиянием настроения – оно обязательно изменится.
Позвольте мне сделать последний и очень важный вывод. Среди наших сограждан всегда будет множество тех, кто не захочет говорить на языке генетики, кто будет яростно и решительно опровергать ее взгляд на мир. Они никуда не денутся, и их нельзя будет переубедить или победить. Всякий, кто рассчитывает, что генетика будет плыть вперед на всех парусах, при том что эволюция и аборты вызывают столь яростные споры, живет иллюзиями, рассчитывая на рай для дураков.
Сразу же напрашивается вопрос, сможет ли технология выжить и развиться при таких обстоятельствах? Однако, думая об этом, учитывайте, что это нормальные условия человеческой жизни. Люди растут и взрослеют при парадоксальных обстоятельствах. Генетика – это новорожденный младенец XXI века. Так что пусть малыш вначале поиграет в песочек. Не ждите от него, что он сразу будет играть роль Бога.
Ребенок мал, но иметь ребенка – дело серьезное. Соприкосновение с будущим может обернуться настоящей болью. Ребенок часто приносит с собой острое ощущение страха. В моей жизни был момент, когда я вдруг до конца осознал, что могу неожиданно лишиться всего самого дорого. Один миг, абсолютно непредсказуемые последствия которого будут ощущаться в течение всей моей жизни, а когда она закончится – в жизнях многих других людей.
И вот мой ребенок родился. Я присутствовал при этом необычайно трогательном моменте, распираемый изнутри от гордости. Мне дали дочь на руки. У нее все было нормально. Пальчики, ручки, ножки, ушки, глазки: крохотный человечек, новый персонаж в древней шекспировской драме человеческой жизни, который с оглушительным воплем, лягнув ногами, протиснулся в дверь будущего. И я был по-настоящему счастлив. Я был в восторге. Я испытывал необыкновенное облегчение и безграничную благодарность. Это продолжалось минут пять.
А потом, конечно же, началась родительская жизнь.
Сцена вторая
Школьник
Потом плаксивый школьник, с книжной сумкой,
С лицом румяным, нехотя, улиткой
Ползущий в школу.
С тех пор как Шекспир описал школьника, сгибающегося под тяжестью своей ноши, прошло пять сотен лет, но эти строки по-прежнему не требуют комментария. В этом отношении мы, цивилизованные дети, действительно очень консервативны.
Школьная жизнь не ограничивается одной учебой. Начальная школа – институт социализации. Она учит детей адекватно вести себя в коллективе. Ребенка не отпустят домой, даже если он усвоил весь материал, запланированный на день. Если бы дело обстояло таким образом, одаренные дети уходили бы из школы уже через час. И могли бы с успехом посвящать свое время тем занятиям, которые дети считают по-настоящему интересными: спорту, мультфильмам и компьютерным играм.
Но какими бы умными ни были дети, их всегда держат в школе до тех пор, пока не прозвенит последний звонок. Это учит их поведению, принятому в крупных бюрократических учреждениях. К тому же в школе их держат под присмотром, чтобы освободить родителям время для работы. Последние, по крайней мере теоретически, уже приобщились к цивилизации. Подразумевается, что их работа проистекает в условиях еще большей регламентации и ограничений, чем жизнь их детей.
По крайней мере, так обстояло дело, когда появились публичные школы. Лично я тружусь в индустрии культуры. Как писатель и журналист, я работаю в основном дома. Мои «рабочие обязанности» расплывчаты и неопределенны: позубоскалить с коллегами, порыться в Сети, прочитать электронную почту, избежать очередного приглашения на конференцию, полистать книги и журналы. Время от времени я печатаю. Мне приходится часто заниматься исследованиями, но моя работа имеет мало общего с рутиной и зубрежкой, типичной для школы. Мне ничего не надо зубрить, и для меня было бы настоящей катастрофой, если бы мне пришлось это делать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87