Катарина побледнела и стиснула кулаки, чтобы скрыть дрожь.
Рука Логайра сжалась в огромный кулак, глаза его сузились, когда он
прожег взглядом Дюрера.
- Ничтожество! Если ты как-то участвовал в этой измене...
- Милорд, вы же видели, - голос Дюрера стал ломаться, - я только
подал королеве кубок.
Но его горящие глаза не отрывались от глаз Рода, казалось, намекая,
что Род смог бы избавиться от многих бед и мучений, если бы он попросту
тут же, на месте выпил бы это вино.

Роду было поручено вместе с тремя другими гвардейцами сопровождать
Катарину из ее апартаментов в Большой зал для Общего суда. Их четверка
ждала ее перед палатами, пока не открылась дверь и не вышел, предшествуя
королеве, Бром О'Берин. Двое солдат пристроились впереди королевы и позади
Брома, а Род и еще один гвардеец - сзади нее.
Они медленно двинулись направо по коридору, приноравливаясь к шагу
Катарины, а королева, закутанная в тяжелый меховой плащ и обремененная
тяжелой ношей в виде золотой короны, двигалась очень медленно. Каким-то
образом она умудрялась при этом выглядеть скорее величавой, чем неуклюжей.
Когда они приблизились к Большому залу, откуда-то выскочила
дистрофическая, одетая в бархат фигура. Это был Дюрер.
- Прощу прощения, - обратился он, трижды поклонившись, но я должен
поговорить с Вашим Величеством.
Губы его были туго сжаты, в глазах - гнев.
Катарина остановилась, вытянувшись во весь свой рост.
"А готовность к бою у нее номер один" - подумал Род.
- Так говори же, - ответила она, глядя сверху вниз на свалившегося ей
как снег на голову советника. - Но говори быстро, смерд!
Глаза Дюрера вспыхнули при этом обращении, термин "смерд" был
зарезервирован за крестьянами. Тем не менее он сумел сохранить
почтительный вид.
- Ваше Величество, умоляю вас не терпеть никакой задержки в
заслушивании петиции Великих Лордов, ибо они крайне сильно возбуждены.
- Что может задержать меня с этим? - нахмурилась Катарина.
Дюрер закусил губу и отвел взгляд.
Глаза Катарины зажглись гневом.
- Говори, смерд! - резко приказала она. - Или ты смеешь предположить,
что королева страшится слушать своих вельмож?
- Ваше Величество, - проговорил Дюрер с большой неохотой, затем снова
обрушился как лавина. - Я слышал, что сегодня при дворе должно быть
заслушано дело двух крестьян.
- Да, - рот Катарины отвердел. - Это дело рекомендовано мне тобой,
Дюрер.
Глаза человечишки стрельнули в нее злым блеском, затем он снова стал
сплошным подхалимничающим унижением.
- Я думал... я слышал... я страшился...
- Чего ты страшился?
- Ваше Величество были в последнее время более всего озабочены вашими
крестьянами... - Дюрер на минуту заколебался, а затем, запинаясь,
продолжил. - Я страшился... что Ваше Величество может... наверное...
Взгляд Катарины отвердел.
- Что я могу выслушать этих двух крестьян прежде, чем склоню свой
слух к петиции моих вельмож?
- Вы не должны! Ваше Величество! - Дюрер рухнул на колени, умоляюще
сложив руки. - Вы не должны сегодня идти на риск оскорбить Великих Лордов.
Самой жизни вашей угрожает опасность, если вы...
- Смерд, ты что, смеешь думать, будто я страшусь?
Род закрыл глаза, сердце замерло у него в груди.
- Ваше Величество! - воскликнул Дюрер. - Я только хотел сказать,
что...
- Довольно! - Катарина резко повернулась, презрительно оттолкнув
тощую фигуру советника.
Бром О'Берин и гвардейцы двинулись вместе с ней. Огромные дубовые
двери распахнулись перед ними.
Род рискнул бросить быстрый взгляд через плечо.
Лицо Дюрера исказила злобная радость, его глаза победоносно сверкали.
Наилучший способ заставить девчонку что-то сделать - это сказать ей
не делать этого...
Бром провел королевскую свиту в большое сводчатое помещение,
освещенное рядом окон в эркерах с обеих сторон. Пятнадцатью метрами выше,
через зал тянулась, словно хребет, потолочная балка с отходящими к
гранитным стенам дубовыми ребрами. С потолка свисали две большие люстры из
сварного железа с горящими в канделябрах свечами.
Они поднялись на тронное возвышение в трех метрах над полом зала.
Перед ними находился огромный золоченый королевский трон.
Бром провел их вокруг края возвышения к трону. Там гвардейцы
расположились по обеим сторонам трона, а Катарина, сделав последние
полшага, встала, стройная и гордая, перед троном, глядя на множество
людей, собравшихся внизу.
Это множество выглядело образчиками всех слоев населения. Они
заполнили Большой зал от лестницы тронного возвышения до тройных дверей в
противоположном конце зала.
Впереди находились двенадцать великих вельмож, сидевших полукругом в
деревянных креслах в четырех метрах от ступенек трона.
За ними стояли сорок-пятьдесят пожилых людей в коричневых и серых
одеждах с бархатными воротниками и маленьких квадратных фетровых шляпах.
На их обширные животы спадали серебряные или золотые цепи. Бюргеры,
подумал про себя Род, местные купцы, чиновники, мастера гильдий -
буржуазия.
Позади них находились черные с капюшонами рясы духовенства, а за ними
- серовато-коричневого цвета латанная одежда крестьянства, большая часть
которого, Род не сомневался, была прислана с замковой кухни. Таким
образом, на общем суде присутствовали представители всех классов и
сословий.
Но в центре крестьян стояло четверо солдат в зелено-золотом - цветах
королевы - а между ними стояли двое крестьян один молодой, другой старый,
оба выглядевшие перетрусившими и перепуганными почти на грани паники,
вертевшие в мозолистых руках шляпы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114