К слову сказать, случаев было достаточно мало. В восемь часов утра он выезжал из дома и направлялся в порт. Может, нравилось лишний раз видеть собственные и зафрактованные им суда. В порту Павел Андреевич показал Александру самоходную баржу, танкер и два буксира, принадлежащие Воронову. Это из тех, что, кроме "Альбатроса" сейчас находились здесь. - Я так понимаю, что Воронов не боится покушений, сказал Павел Андреевич, - поэтому почти наверняка можно всегда предсказать, где его можно найти в то или иное время суток. Это все, конечно, из-за знаменитого досье. У него имеется информация почти на каждого, кто, так или иначе, может быть ему опасен. И в свое время Воронов публично предупредил наш деловую элиту, что в случае его смерти весь его архив будет немедленно обнародован. А так как хранимые им сведения касались и некоторых персон из кругов правящих, тем могло бы показаться обидным такой исход событий. Так что виновного в нарушении общего равновесия - все это знали - найдут и накажут. - А не мог он просто блефовать? - спросил Александр. - Может у него ничего и нет, и разговоры о компромате просто ловкий ход, чтобы обезопасить себя? Павел Андреевич притормозил перед светофором. Он внимательно посмотрел на Александра. - К несчастью для некоторых, все уже убедились, что досье существует. Когда Воронову нет нужды держать кого-либо на поводке, а главное, надо убрать того или иного человека, он бывает решителен и действует без сантиментов. Александр не совсем понял. - То есть уже были доказательства? Он уже обнародовал какие-нибудь документы? - Да, именно. - И чем все это кончилось? Хоть какой-нибудь пример. Я плохо представляю механизм подобного мероприятия. Человека сажают или из бизнеса выгоняют? - По разному, - сказал Павел Андреевич. Красный свет погас, и он погнал машину вперед. Теперь они были в центре города и время от времени Павел Андреевич показывал разные здания и предприятия, тоже принадлежащие Воронову. И продолжал рассказывать. - Вот для примера... Случай был. Это случилось года полтора назад. У нас на пост мэра балотировался некий Орлов Гурий Петрович, из коммунистов и противников Воронова. А за неделю до выборов - кстати, имел все шансы быть выбраным - его убила собственная жена. Никто и помыслить не мог. Отличная семья и все такое. Орлов женился не ней давно, взял с маленьким ребенком, дочкой, души в падчерице не чаял, много времени проводил с ней вместе. А жена убила, потому что ей пришло письмо с фотографиями интимных сцен между мужем и этой самой подросшей, конечно, дочкой. То есть Орлов занимался с ней любовью в промежутках между политическими мероприятиями. Орлов имел зарегистрированный пистолет, из которого жена его ночью и прихлопнула. Здорово, да? Александр покачал головой. - Но ведь это было почти невозможно предвидеть. - А Воронов все рассчитал верно. Он знал характер жены Орлова, её темперамент - в общем, расчитал. Другие случаи не так эффектны. Вдруг он остановился разом, прервав свою шуструю речь и быстрое движение автомобиля, приткнувшегося мигом под кружевной тенью большой акации. - А знаете, вы вот с чего начнете. Все равно я уже на этой вашей вилле, экскурсия будет скомкана в любом случае, спешу, понимаете. Но вам подскажу сейчас начать с истоков. Воронов, вы знаете, местный, здесь родился и вырос. Тут не так далеко, у моря, его родной дом. Там сейчас живет какая-то старушка, дальняя родственница Воронова. Но вот что интересно, сам хозяин неукоснительно продолжает ездить туда каждое воскресенье. Приезжает не на долго. Когда полчаса, когда час, но обязательно. Раз уж вам нужна информация о Воронове, начните с его детства. Старушка добренькая, я как-то заезжал, пустила. Машина вновь рванулась с места. Воодушевленный идеей, Павел Андреевич гнал быстро. Остановился только раз, купить в обощном магазине фруктов и тут же, конфет. Объяснил, что это в подарок божьему одуванчику, старушке охранительнице родного Воронова очага. Дом был похож на все южные дома: то-ли каменный, то-ли из глинобитный, но неровно оштукатуренные стены свежепобелены, крыша крыта шифером, в саду арочно протянута проволока по которой ползут усы созревающего черного винограда. У ворот была прикреплена кнопка звонка, после нажатия которой в доме еле слышно отозвалась переливчатая трель,, зато очень громко залаяла куцая собаченка, прикованная к дилнной и гремящей цепи у дверей дома. - Сейчас выйдет, - торопился Павел Андреевич, в нетерпении грызя ногти. - Некуда ей уходить, конечно, дома. И верно: открылась дверь и вышла маленькая высушенная жарой старушка в цветном платке и широкой юбке такого же неопределенного рисунка. Впустив их, она долго ничего не понимала, с разинутым черным ртом глядя вверх на высоких гостей. Подарки приняла; Павел Андреевич, подмигнув Александру, исчез вместе с автомобилем, а старушка, что-то мяукнув, пошла впереди оставшегося гостя.
ГЛАВА 19
ИСТОКИ ВОРОНОВА
Они вступили в чистенькие, низенькие комнатки с неизменной звонкой мушиной каруселью под абажуром на потолке. Старушка с фруктами ушла на кухню ставить чай, пришла с вазочками варенья, печеньем, сахаром, пригласила Александра сесть и тут же запела о детских годах Стасика, то бишь, Станислава Сергеевича: какой хороший был мальчик, вежливый, воспитанный и хорошо учился. Тема была привычная, бесконечная и - через пару минут становилось ясно - информации не несущей. Александр, увидев телефон на столике, покрытом кружевной вязанной салфеткой, решил позвонить. Хозяйка не возражала, особенно, когда узнала, что звонить предстоит домой к семейному благодетелю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72