Правда, стоять они начинают ближе к вечеру, но есть некоторые из старшеклассниц или первокурсниц вузов и техникумов, которые, не желая заниматься этим как регулярным бизнесом (то есть иметь сутенеров и т.п.), выходят на условные точки тогда, когда у них есть свободное время – и когда нет еще жестоких конкуренток, которые ведь и поувечить могут, были случаи. Они даже не на условных точках этих стоят, а прохаживаются поблизости и с таким видом, будто просто идут, задумавшись. В одну сторону подумают несколько шагов, повернут – в другую подумают. Поди докажи, что я клиента ловлю!Поэтому водитель, почуявший, что надобно Парфенову, и повез его сюда. Вскоре он притормозил и сказал:– Вот эта ничего себе.Парфенов понял, что его поняли, – и посмотрел.Тоненькая брюнеточка с распущенными волосами. Действительно, хороша. Но нельзя же вот так хватать первую попавшуюся.– Проедемся еще.Они проехались. Видели опять же брюнеток, блондинок, шатенок, полных, худых, средних, высоких, маленьких, с глазами и губами всех оттенков и форм. Но все как-то казалось не то. Глянет Парфенов: нет, брюнеточка была лучше. И решил вернуться к брюнеточке.Сделали круг, приехали на то место, где брюнеточка стояла.А она уже не стоит, она уже в машину садится!Парфенов выскочил, подбежал, успел подхватить брюнеточку под локоток.Она обернулась, недоумевая, а двое сидевших в машине настоящих мужчин удивились:– В чем дело, дорогой?– Мы договаривались, я раньше, мы с ней… Прошу… – и Парфенов почти силой вынул девушку из машины и поставил рядом с собой.– Я заплачу! – шепнул он ей. – Хорошо заплачу!– Да мне все равно! – сказала она.Но настоящим мужчинам было не все равно.Они вышли и старший из них начал разговор:– Если вы раньше, зачем она к нам сидеть полезла, так? Все правильно должно быть, так? Вы не пришли раньше, она к нам согласилась, значит, вам придется ждать, так?– Не так!– Почему? – удивился старший.– Потому! – нагло ответил Парфенов.Девушка засмеялась. Ей нравился этот странный дядька. Да и с одним как-то все-таки… Все-таки она не такая еще привычная. Всего раз десятый…– Тогда мы будем с вами спорить! – сказал старший, и настоящие мужчины двинулись вперед.Но на Парфенова напал кураж.Он сунул руку во внутренний карман и сказал:– Ну, идите ко мне, идите!Настоящие мужчины переглянулись.– Ладно, – сказал старший. – Мы еще с вами увидимся.– Надеюсь! – гордо сказал Парфенов и повел брюнеточку к своей машине.– Куда поедем? – спросил водитель.– То есть? – удивилась девушка. – У вас, что ль, хазы нет?– Квартиры? Нет. Я думал, у вас. У тебя, – сказал Парфенов.– Фраера тоже! Отсветили от клиентов, а куда везти – не знают!– Сама должна соображать, если работаешь! – обрезал ее водитель. – А если любительница, нечего и лезть!Девушка промолчала.– Что ж мне с вами делать… – побарабанил пальцами по рулю водитель. – Вот что, – обернулся он к Парфенову. – Я тебя на свою квартиру отвезу. Двести в час. И чтоб полный порядок.– Гарантирую.– Деньги вперед. Сколько понадобится?– Часа два, – сказал Парфенов.– Ого! – сказала девушка. – Дядя гигант? – и потрепала Парфенова по штанам.– Поехали, – сказал Парфенов.Он был недоволен. Рассмотрев девушку вблизи, он увидел, что кожа у нее еще подростково прыщевата, что рот, нарисованный помадой, на самом деле вдвое меньше, что на ресницах комками лепится дешевая тушь… Оставалась надежда, что у нее хоть фигура хороша. Да еще промелькнула странная мысль, что настоящий порок и разврат и должен быть вот с такими вот изъянцами – с прыщами и фальшивыми губами…Доехали до улицы Вишневой, поднялись по улице вверх, остановились у пятиэтажного дома.– Сейчас рекогносцировку местности проведу, – по-военному выразился водитель. (Похоже, он и был отставной военный, прирабатывающий к пенсии частным извозом, недаром зеленая армейская рубашка на нем – и на красной шее характерные морщины военно-полевого качества.)– Между прочим, я тоже двести в час стою, – сказала девушка.– Ладно, ладно, – ответил Парфенов.Явился отставник.– Облом, ребята! Тещу черт принес, стирает, видите ли! Но у меня еще родная мама есть! – утешил он. – Мы ее сейчас попросим погулять – и нет проблем. И дешевле будет стоить: сотня в час.– И частичные удобства? – спросила девушка.– Удобства все! – весело сказал отставник, гоня машину. – Только в общем месте, но это разве проблема, когда главное – любовь?– Коммуналка? – спросила девушка.– Ну и что? Там комната сорок метров, а потолки – пять!– Мы там что, летать будем?– Плачу триста в час, – сказал ей Парфенов. Она его все больше раздражала. И голос какой-то… Ринит у нее, что ли, или просто насморк? Да и фигуру он успел косвенно рассмотреть. Ножки худенькие в черных чулочках из-под короткой юбки высовываются загогулинками, коленочки шишковаты, свитерочек плоско обтягивает стан.«Но, может, это опять-таки и лучше?!» – возникла недавняя странная мысль.Приехали в центр, на улицу Бахметьевскую, подрулили к двухэтажному дому, отставник убежал.И вернулся бодрый:– Все нормально! Мама, правда, приболела, но она будет за ширмочкой лежать, не встанет. Ну, может, чего-нибудь скажет, она любит на жизнь пожаловаться, маразм! Не обращайте внимания!Девушка хмыкнула, а Парфенов, в уме своем представлявший уже сцены с нежными девичьими криками и стонами и мужским пламенным рычанием, не хотел, чтобы старушка это слышала.– Не пойдет, – сказал он.– Тогда так, – не унывая, сказал ему отставник. – Стольник в зубы этой шалаве и на фиг ее, а я везу тебя туда, куда надо!– Чего?! – возмутилась брюнеточка.– Вали, вали! – посоветовал ей отставник, вынул из руки Парфенова сотенную бумажку, которую тот по его слову достал, сунул девице и открыл дверь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53