Я только сказал, что Марселей не мог надеяться что-нибудь из него вытянуть.
— Вы забываете его подругу.
— Анну?
— Да. Ее отец очень богат.
Шарло задумался, потом пожал плечами. «Баклан» уже миновал первый скалистый мыс и подходил к порту.
— Вы разрешите мне идти? Быть может, мне кого-нибудь придется встретить.
Ироническим жестом притронувшись к фуражке, Шарло направился к причалу.
Пока Мегрэ набивал трубку, м-р Пайк заметил:
— Я думаю, что этот парень очень умен.
— С его профессией без этого далеко не уйдешь.
Зазывала из «Гранд-отеля» уже завладел багажом какой-то молодой пары. Мэр поднялся на палубу и разглядывал приклеенные к ящикам этикетки. Шарло помог молодой женщине спуститься на берег и повел ее в «Ковчег». Он не обманул, сказав, что кого-то встречает. Видно, накануне говорил по телефону.
Кстати, откуда инспектор Леша звонил позавчера Мегрэ, чтобы ввести его в курс дела? Если из «Ковчега», где телефон висит на стене возле стойки, значит, их разговор могли слышать. Не забыть бы задать ему этот вопрос.
Дантист был здесь в том же виде, что и утром, небритый, быть может, даже немытый, в старой соломенной шляпе. Он глядел на «Баклан», и для него этого было вполне достаточно. Казалось, он наслаждается жизнью.
Разве Мегрэ и м-р Пайк не могли пойти вслед за всеми, медленно направиться к «Ковчегу», подойти к стойке и выпить стакан белого вина, которое им подадут, даже не спросив, что они хотят заказать?
Комиссар краем глаза следил за спутником, а тот, со своей стороны, тоже наблюдал за Мегрэ, хотя на вид и казался безучастным.
Почему, в конце концов, нужно вести себя не так, как другие? В Йере происходили сейчас похороны Марселена. Жинетта, заменяя членов семьи покойного, шла за похоронными дрогами и, должно быть, прикладывала к лицу скатанный в комочек носовой платок. Там, на аллеях, окаймленных неподвижными пальмами, была удушливая жара.
— Вам нравится здешнее белое, мистер Пайк?
— Не отказался бы выпить стаканчик.
Пустую площадь переехал почтальон, толкая ручную тележку, в которой были свалены мешки с почтой.
Подняв голову, Мегрэ увидел настежь раскрытые окна «Ковчега», а в одном из них, на переднем плане, облокотившегося на подоконник Шарло. Позади него, в золотистом рассвете, молодая женщина стягивала через голову платье.
— Он много говорил, но я все думаю, не хотел ли он сказать больше.
Это еще придет. Людям типа Шарло трудно устоять от желания покуражиться. Когда Мегрэ и англичанин уселись на террасе, они увидели г-на Эмиля в панаме, еще более чем когда-либо похожего на белую мышь. Он пересекал площадь и направлялся к почте, расположенной наверху, слева от церкви. Через открытую дверь были видны человека четыре-пять, стоявших в ожидании, пока почтмейстерша разберет корреспонденцию.
Была суббота. Жожо босиком мыла облицованный красными плитками пол. Грязная вода струйками стекала на террасу.
Поль принес им белого вина. Не два стакана, как обычно, а бутылку.
— Вы знаете, что за женщина прошла в комнату Шарло? — спросил его комиссар.
— Да. Его приятельница.
— Она из какого-нибудь заведения?
— Не думаю. Она не то танцовщица, не то певица в ночном кабаре в Марселе. Приезжает сюда уже в третий или четвертый раз.
— Он звонил ей по телефону?
— Да, вчера днем, когда вы были у себя в комнате.
— Вы не слышали, что он ей сказал?
— Просто попросил приехать к нему на воскресенье.
Она тут же согласилась.
— Шарло с Марселеном дружили? — продолжал допытываться Мегрэ.
— Не помню, чтобы мне доводилось видеть их вместе. Я имею в виду вдвоем.
— Я хотел бы, чтоб вы попытались вспомнить получше. В тот вечер, когда Марселей говорил обо мне…
— Я понимаю, что вы хотите сказать. Этот же вопрос мне задал ваш инспектор.
— Я полагаю, в начале вечера посетители сидели за разными столиками, как и вчера?
— Да. Сначала они всегда так сидят.
— Вы помните, что произошло потом?
— Кто-то включил проигрыватель. Не знаю — кто, но ясно помню, что играла музыка. Голландец со своей подругой пошли танцевать. Это у меня запечатлелось в памяти: я обратил внимание, что двигалась она в его руках безвольно, как тряпичная кукла.
— Кто-нибудь еще танцевал?
— Миссис Уилкокс с месье Филиппом. Он очень хорошо танцует.
— А где в это время находился Марселей?
— Помнится, он стоял у стойки.
— Он был очень пьян?
— Не очень, но достаточно. Подождите, мне припоминается одна деталь. Марселей настаивал, чтобы миссис Уилкокс пошла с ним танцевать.
— Марселей?
Намеренно или нет, но как только заговаривали о его соотечественнице, м-р Пайк принимал отсутствующий вид.
— И она пошла?
— Да. Они сделали несколько шагов. Марселей, должно быть, споткнулся. Он любил паясничать на людях.
Она первая стала всех угощать. Правильно. У них на столе стояла бутылка виски. Она не любит, когда виски подают в стопках. Марселей выпил виски и потребовал белого вина.
— А что делал майор?
— Как раз о нем я сейчас и подумал. Он сидел в противоположном углу. Я пытаюсь вспомнить, кто был с ним. Кажется, Полит.
— А кто такой Полит?
— Один из Моренов. Тот, у кого зеленая лодка. Летом он возит туристов вокруг острова. Носит фуражку капитана дальнего плавания.
— А он действительно капитан?
— Он служил на флоте и, кажется, имеет звание старшины. Полит часто сопровождает майора в Тулон. Зубной врач пил вместе с ними. Марселей со стаканом в руке стал переходить от столика к столику. Если не ошибаюсь, мешал виски с белым вином.
— Как он начал говорить обо мне? С кем? Был он в это время за столиком майора или миссис Уилкокс?
— Пытаюсь вспомнить поточнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41