— Вы будете вести себя спокойно, Гийом?
— Ну конечно, мама. Оставьте нас, пожалуйста.
Все происходило не совсем так, как предполагал Мегрэ, и комиссар нахмурился.
— Вы, вероятно, хотите, чтобы при обыске присутствовал ваш адвокат? — спросил он, когда старая дама нехотя удалилась. — Мне придется сейчас задать вам ряд вопросов.
— Адвокат мне не нужен. Раз у вас есть мандат, я не могу противиться вашему присутствию. Вот и все.
Ставни окон первого этажа были закрыты. Серр направился к первому окну.
— Вы, конечно, хотите, чтобы было светло.
Он говорил бесстрастным голосом; и если в нем было какое-то чувство, то, скорее всего, что-то вроде презрения.
— Начинайте свою работу, господа.
Было почти странно видеть эту гостиную залитой светом. Серр прошел в соседнюю комнату, где стоял его письменный стол, потом в кабинет, где он принимал пациентов.
— Когда вы захотите подняться во второй этаж, вы мне скажете.
Жанвье бросал удивленные взгляды на своего начальника. Мегрэ уже не был в таком хорошем настроении, как сегодня утром и вчера вечером. Казалось, он был озабочен.
— Разрешите воспользоваться вашим телефоном, месье Серр? — спросил он с той же холодной вежливостью, с которой держался его собеседник.
— Это ваше право.
Он набрал номер уголовной полиции. Сегодня утром он выслушал устный отчет Мерса, данные которого, как комиссар и предполагал, были почти отрицательные. Исследование пыли ничего не дало. Точнее, почти ничего. Мере обнаружил только в передней части машины, на месте водителя, ничтожно малое количество тертого кирпича.
— Дайте мне лабораторию. Это ты, Мере? Можешь приехать на улицу Ла-Ферм со своими людьми и аппаратурой?
Он наблюдал за Серром. Тот раскуривал длинную черную сигару и даже бровью не повел.
— Ну да, вези всю свою тяжелую артиллерию. Нет, трупа я не обнаружил. Я буду здесь.
И, повернувшись к Жанвье, Мегрэ сказал:
— Можешь начинать.
— С этой комнаты?
— Все равно с какой.

Гийом Серр следовал за ними по пятам и молча наблюдал за их работой. На нем не было галстука; он надел только черный люстриновый пиджак поверх белой рубашки.
Пока Жанвье исследовал ящики письменного стола, Мегрэ перебирал зубоврачебные карточки и помечал что-то в своей толстой записной книжке.
Это и в самом деле было похоже на комедию. Ему трудно было бы ответить на вопрос, что он, собственно говоря, ищет. В общем, он хотел посмотреть, не проявит ли Серр известной тревоги, когда они дойдут до какого-нибудь определенного уголка дома.
Когда они обыскивали, например, гостиную, Серр не шелохнулся и стоял неподвижно, прислонившись к камину из коричневого мрамора.
Теперь он смотрел на Мегрэ, как будто спрашивая себя, скорее с любопытством, чем со страхом, что бы это комиссар мог искать в его карточках.
— У вас очень мало пациентов, месье Серр.
Тот не ответил, только пожал плечами.
— Я вижу, что пациенток гораздо больше, чем пациентов.
Зубной врач, казалось, посмеивался: «Ну и что с того?»
— Я вижу также, что вы познакомились с Марией Ван Аэртс благодаря вашей профессии зубного врача.
На карточках было помечено пять посещений в течение двух месяцев и подробно записано лечение, которое получила Мария Ван Аэртс.
— Вы знали, что она богата?
Серр снова пожал плечами.
— Вы были знакомы с доктором Дюбюком?
Он кивнул.
— Если не ошибаюсь, это был врач, лечивший вашу жену. Это вы его ей рекомендовали?
Смотри-ка! Он наконец заговорил!
— Доктор Дюбюк лечил Марию Ван Аэртс еще прежде, чем она стала моей женой.
— Когда вы женились на ней, вы знали, что у нее болезнь сердца?
— Она говорила мне об этом.
— Она была серьезно больна?
— Дюбюк проинформирует вас, если сочтет это своим долгом.
— Ваша первая жена тоже страдала болезнью сердца, не так ли?
— Вы найдете в папках среди документов свидетельство о ее смерти.
Больше всех не по себе было Жанвье. Он обрадовался, когда прибыли специалисты из отдела опознания личности: они внесли в дом какое-то оживление.
Когда у ворот остановилась их машина, Мегрэ сам пошел открыть дверь и тихо сказал Мерсу:
— Работайте на всю катушку. Прочесывайте весь дом.
И Мере, который сразу все понял, тихо проговорил:
— Вы думаете, это припугнет его?
— Может, в конце концов кого-нибудь и припугнет.
Люди из уголовной полиции обшаривали все углы, снимали со стен портреты и картины, отодвигали рояль и кресла, чтобы посмотреть под коврами, нагромождали друг на друга выдвижные ящики шкафов, раскладывали бумаги.
Сначала в дверь просунула голову мадам Серр: она пришла взглянуть на то, что здесь делается, и снова удалилась с глубоко огорченным видом. Потом появилась Эжени, она пробормотала:
— Надеюсь, вы поставите все это на место?
Ее ворчание усилилось, когда дошла очередь до кухни и даже до чуланов, где она держала половые щетки.
— Если бы вы мне только сказали, что вы ищете?
Они ничего определенного не искали. Может быть, Мегрэ вообще ничего не искал. Он наблюдал за человеком, который ходил за ними по пятам, оставаясь все таким же невозмутимым.
Пока его люди работали, Мегрэ снял телефонную трубку и вызвал доктора Дюбюка.
— Вы пробудете дома еще некоторое время? Можно мне к вам зайти? Нет, ненадолго. Я скажу вашей работнице. Спасибо.
У Дюбюка в приемной сидело пять пациентов, и он обещал комиссару впустить его через заднюю дверь.
Жил он в двух шагах, на набережной. Мегрэ отправился туда пешком, прошел мимо москательной лавки, и молодой продавец, с которым Мегрэ говорил накануне, поздоровался с ним.
— Вы не будете фотографировать нашу книгу?
— Сейчас сфотографируем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37