Неужели он покинул набережную Орфевр, чтобы играть с этими славными увальнями? Ему давали только пять минут передышки, а если он опаздывал, ненавистный мальчишка с визгливым голосом - сын ветеринара, рыжий, как и его отец, - уже кричал у калитки сада:
- Вас ждут "эти из "Гран-Кафе"!..
Довольно! Хватит этих карт! Никогда в жизни! Сыграть бы только мизер...
- Что там? - спросил Урбен у позвавшей его жены.
И он пошел к ней. Они о чем-то тихо говорили. Мегрэ подумал, что бедный Урбен женился на очень неприятной женщине, а его связь с Анжель, если она существовала, тоже была, похоже, не слишком-то веселой.
Что ж, это жизнь! Если присмотреться повнимательней, повсюду, в маленьких городках на Луаре, Шере или Роне, жизнь течет одинаково, разница только в мелочах.
На юге Мегрэ играл бы в шары, а в Лилле - в кегли...
- Ты проиграл!.. - сказал мэр, вставая и вытирая усы, всегда влажные, как усы спаниеля.
Что же касается порядка окончания игры... Мясник и Мегрэ были двумя проигравшими. Бывший комиссар подошел к стойке, где расплатился и дал Анжель франк на чай... Другие давали только десять су, но для проигравшего была своя такса, ничего не поделаешь...
Тем не менее была одна важная деталь... Мясник, чтобы заплатить, сначала вытащил свое портмоне и, показывая всем, какое оно набитое, настолько, что из него торчали тысячефранковые банкноты, забормотал:
- Видите, мне нужно к нотариусу...
Доктор и аптекарь, оба молодые, один блондин, другой брюнет, как всегда, играли в бильярд, а вечером вместе со своими женами садились за бридж.
- Доброй ночи, комиссар!
- Всем до свидания!..
И это все?
Сунув руки в карманы, Мегрэ зашагал по темной улице. В бакалейной лавке еще горел свет, но лампы в витрине уже погасили. Он должен был дойти до третьего газового фонаря, а затем повернуть направо. Он уже почти достиг цели, как его обогнала машина мясника и остановилась, поджидая.
Это было необычно. Бывший комиссар подумал, что мясник хочет что-то ему сказать.
- Как вы думаете, могу я зайти к нотариусу домой, если контора уже закрыта?
- Ну... Если он вас знает...
- Что ж!.. До свидания...
Потом Мегрэ должен был бы это вспомнить. Кузов грузовичка был окрашен под камуфляж. Машина скрылась в ночи, светя задними огнями. А Мегрэ повернул направо, как обычно, привычным жестом толкнул дверь и принюхался, как он делал это каждый вечер, к запахам на кухне.
Пахло кроликом, редким лакомством в эту пору: один фермер из Клери устроил накануне охоту на кроликов, опустошавших его поля.
- Ты выиграл?
- Проиграл.
- По-моему, ты слишком часто проигрываешь, чаще, чем следовало бы. Тебе не кажется, что остальные мошенничают?
Честная госпожа Мегрэ подозревала даже "этих из "Гран-Кафе"!
- Да нет... Это стоит мне всего четыре франка пятьдесят каждый вечер...
- Ну, если это тебя развлекает...
На самом деле он не развлекался, но не мог ей этого объяснить. Это стало страстью, необходимостью, в общем, потребностью, которая возникала у него в определенный час и от которой он испытывал примерно такое же чувство стыда, как наркоман или неизлечимый пьяница.
- О чем говорили?
- Ни о чем... Когда играешь, почти не разговариваешь...
- А знаешь, что мне сказали?
- Откуда я могу знать?
- Что Анжель, маленькая служанка из кафе, была беременна и что она уже избавилась от ребенка...
- Я ничего не заметил...
- Конечно! У нее же было не больше трех месяцев...
Она рассказала служанке из аптеки, которая...
После кролика и торта с миндальным кремом (фирменного блюда госпожи Мегрэ) он устроился в своем кресле возле камина, в котором сидел на протяжении трех последних лет даже летом, когда камин не горел, и взялся за чтение местных и столичных газет.
Внезапно, как гром среди ясного неба, на улице послышались голоса и раздался стук дверного молотка.
- Комиссар... Скорее!.. Комиссар!..
Стучал кузнец, который пил только "Виттель-фрез", но сегодня вечером выглядел пьяным. За ним толпились люди, которых Мегрэ знал только в лицо, а между ними сновали дети.
- Мясника убили!
- Что?
- Пойдемте скорее... Мэр звонит в жандармерию...
Его грузовик нашли у обочины с лопнувшей шиной... А сам мясник получил пулю в грудь...
- Но где?.. Где это произошло?
- На выезде из Мена... Через несколько минут после того, как он уехал из кафе... Продавец угля, проезжавший мимо на своем грузовике, заметил у обочины машину с зажженными фарами... Он привез мясника к себе...
- Я так и думал!
Иными словами, до всего уже успели дотронуться. Но, несмотря на то, что Мегрэ уже готов был рассердиться, внезапно все в нем возмутилось.
- Это меня не касается... Вы сказали, что предупредили жандармерию?..
- Вы что, ничего не помните?
- А что я должен помнить?
- Вспомните, что он нам рассказывал сегодня вечером, что у него было в кармане... Начнут говорить... Захотят...
Проклятие! Начнут искать среди завсегдатаев "Гран-Кафе"! А их не так уж много!
- Когда вы его видели в последний раз? - спросил кузнец.
- Недалеко от перекрестка... Он остановился на мгновение...
- Вы с ним говорили?
- Он со мной говорил...
- А!..
Нет! Только не это! Хватит и того, что преступление произошло непосредственно в окружении Мегрэ, но не стоило начинать с подозрений!
- Хорошо бы вам пойти... У нас все кувырком... Его жена считает, что это какая-то ловушка...
- Как - ловушка?
- Она не объясняет...
Мегрэ поискал свою шляпу и, так как не нашел старую фетровую, которую предпочитал носить в деревне, надел свой котелок, что выглядело в некотором роде символически.
- Я скоро вернусь! - пообещал он жене, как делал это и раньше, когда уезжал на расследование, продолжавшееся иногда целую неделю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10