Этажом выше стучала на машинке мисс Тюплер. Крупная, крепко скроенная мисс из-за жары, видно, предпочитала сидеть в пижаме. Куртка пижамы расстегнулась на груди, но она не испытывала потребности застегнуть ее.— Убийство в доме? Как волнительно. Вы арестовали этого… как вы его называете… убийцу? А ваша имя Мегрэ! Мегрэ с набережной Орфевр?Она направилась к стоящей на столе бутылке бургундского.— Вы чокнетесь, как говорят французы?Он чокнулся и минут десять слушал ее тарабарщину, соображая, прикроет ли она наконец грудь.— «Золотой бутон»? Нет… не была. Но в Штатах почти все ночные клубы принадлежат гангстерам. А Пальмари был гангстером?У американки царила безалаберная обстановка богемы. У рантье, в квартире напротив, все было приглушено, сладко, как варенье, и даже пахло конфетами. Человек с седыми волосами спал в кресле с газетой на коленях.— Не говорите слишком громко. Он терпеть не может, когда его неожиданно будят. Вы пришли от благотворительного общества?— Нет, я из полиции.Это, казалось, восхитило старую даму.— В самом деле? Из полиции! В таком спокойном доме! Только не говорите мне, что кого-то из жильцов обокрали!Она улыбалась, лицо ее было ласковое и доброе, как у монашенки под чепчиком.— Преступление? Вот почему сегодня утром столько людей ходило взад и вперед. Нет, месье, я не знаю никого, кроме консьержки.Преподавателя физкультуры на четвертом этаже тоже не было дома, но дверь открыла молодая женщина, закутанная в одеяло.— Нет, я не знаю, когда он вернется. Я здесь в первый раз.— Когда вы его встретили?— Вчера вечером, вернее, сегодня утром, потому что было уже за полночь. В баре на улице Пресбург. А что он сделал? На вид такой славный парень.Напрасно было ее расспрашивать. Она говорила с трудом, видно с перепоя.У Массолетти он застал только служанку, которая на плохом французском языке объяснила, что ее хозяйка поехала к мужу в Фуке и что обедать они будут в гостях.В этой квартире меблировка была современная, более светлая и веселая, чем в других квартирах. На диване валялась гитара.На этаже Пальмари Фернан Барийар еще не вернулся, дверь, напевая, открыла женщина лет тридцати, белокурая и упитанная.— Смотрите-ка! Да я с вами уже встречалась на лестнице. Что вы продаете?— Уголовная полиция.— Вы расследуете то, что произошло утром?— Откуда вы знаете о том, что произошло?— Ваши коллеги распустили достаточно сплетен. Мне стоило только приоткрыть дверь, чтобы услышать все подробности. Кстати, у них забавная манера говорить о покойнике, особенно у тех, что с шутками несли тело по лестнице.— Вы знали Манюэля Пальмари?— Я его никогда не видела, но, случалось, слышала, как он ревет.— Ревет? Что вы хотите этим сказать?— С ним, наверное, приходилось нелегко. Я его понимаю, потому что консьержка сказала, что он калека.На него иногда находили такие приступы злобы!— Против Алины?— А ее зовут Алина? Забавная особа… Вначале, когда я встречала ее на лестнице, я ей кивала, здоровалась, но она смотрела на меня так, будто я прозрачная… Какого сорта эта женщина? Они были женаты? Это она его убила?— Когда ваш муж начинает работу?— По-разному. У него нет определенных часов, как у служащих в конторе.— Он обедает дома?— Редко, потому что большую часть времени находится в далеких районах или даже в пригородах. Он торговый представитель.— Я знаю. Когда он уехал сегодня утром?— Не могу сказать. Я очень рано ушла на рынок.— Что значит — очень рано?— Около восьми часов. Когда я вернулась в половине десятого, его уже не было.— Вы не встретили вашу соседку на рынке?— Нет. Мы покупаем в разных местах.Десятки и десятки вопросов, столько же ответов, откладывавшихся в памяти Мегрэ. Из всей этой кучи только несколько, а может быть, лишь единственный в какую-то минуту получит определенный смысл.Бармен был дома, он начинал работу в шесть вечера. Няня и двое детей были заняты играми. Мальчишка выстрелил в комиссара и закричал:— Пиф-паф! Вы убиты!Тони Паскье, у которого была жесткая и густая борода, брился сегодня уже во второй раз. Его жена пришивала пуговицу к детским штанишкам.— Какую фамилию вы назвали? Пальмари? Я должен его знать?— Это ваш сосед снизу, вернее, он еще сегодня утром был вашим соседом.— С ним что-нибудь случилось? Я встретил полицейских на лестнице, а когда вернулся в половине третьего, жена сказала, что унесли какого-то покойника.— Вы никогда не были в «Золотом бутоне»?— Лично я не был, но случалось посылать туда клиентов.— Почему?— Некоторые спрашивают, где лучше поесть в том или ином квартале. У «Золотого бутона» хорошая репутация. Я когда-то был знаком с их метрдотелем, Пернелем, который работал в «Кларидже». Он знает свое дело.— А как фамилия владельца этого ресторана?— Я никогда не спрашивал.— А женщину, Алину Бош, вы никогда не встречали?— Брюнетку с обтянутым задом? Случалось встречать на лестнице.— Это владелица вашего дома.— Впервые слышу. Я никогда не говорил с ней. А ты, Люлю?— Терпеть не могу женщин такого типа.— Видите, месье Мегрэ. Не густо в смысле сведений для вас.Англичанин отсутствовал. На седьмом этаже комиссар обнаружил длинный коридор, освещенный только одним слуховым окном, проделанным в крыше. Со стороны двора — старый чердак, куда жильцы складывали как попало старые чемоданы, портняжные манекены, ящики, всякий хлам.Со стороны фасада выстроился ряд дверей, как в казарме. Он начал с самой последней. Здесь обитала Иоланда, служанка рантье с третьего этажа. Дверь была открыта, и он заметил прозрачную ночную рубашку на смятой постели, сандалии на коврике.Следующая дверь, по плану, который начертил Мегрэ в своей записной книжке, должна была принадлежать Амелии, но и там никого не оказалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34