Там он проработал до той поры, пока не пришлось отбывать воинскую повинность, и даже после армии какое-то время еще столярничал то в Марселе, то в Сен-Тропезе, то полгода в Сете, потом снова в Тулоне.
— Занимался бы лучше своим ремеслом, — посмеивались «марсельцы».
Даже теперь, когда он был женат и Луиза мытарилась в этом заведении, а он при случае помогал им в разных делишках, они называли его «артистом».
— Посмотрим еще, буду ли я ждать, пока они отвалят мне мою долю, — сказал он с угрозой в голосе, когда они миновали казино.
Потом его мысли перескочили на другое:
— Хочешь на нее взглянуть? Слушай! Я сейчас войду первый, сяду возле нее…
— Но я не одета…
— Это не беда. Хватит у тебя на входной билет?
Он прошел мимо контроля с видом завсегдатая, оглядел столы, за которыми шла игра, и отыскал глазами Констанс, сидевшую, как обычно, возле крупье в первом ряду у стола с рулеткой.
Она всегда дожидалась, пока освободится место слева от крупье, и только тогда вынимала из сумки маленький серебряный карандаш, стофранковый билет и карточки для рулетки, на которых отмечают ходы.
Не прошло и минуты, как вошла Луиза. Малыш Луи чуть заметно улыбнулся ей и подсел к Констанс, по которой словно пробежал электрический ток, когда она почувствовала, что он рядом.
— Тс-с! — прошептала она, прикладывая палец к губам и указывая на лежащую перед ней на столе порядочную кучку фишек. — Подожди меня в баре.
Потом материнским жестом сунула ему в руку пригоршню жетонов, повернулась к крупье и спросила:
— Есть еще время?
— Ставьте быстрее! Ставок больше нет! Семерка…
Констанс поискала глазами Малыша Луи, показала на семерку, потом на свои фишки, и глаза ее повлажнели от радости и гордости.

— И часто она выигрывает?
Они сидели в баре. Луиза, не привыкшая обедать в одно время, к полуночи всегда чувствовала голод и потому заказала себе сандвич. Со своих высоких табуретов они разглядывали игорный зал. В этом казино редко попадались люди в вечерних туалетах. Среди игроков было немало женщин, и почти все — в возрасте Констанс Ропике.
— Делайте игру! Ставок больше нет!
— И часто она выигрывает? — переспросила Луиза.
— Случается. Но ведь она ставит не больше чем по сто су.
— Ты не знаешь, откуда у нее деньги?
— Нет еще. Пока только знаю, что у нее есть старикан, который навещает ее два раза в месяц. Она божится, что он важная птица, дипломат. Я его еще не видал.
— Ты думаешь, она не приревнует, когда увидит меня?
— А я ей скажу, что ты моя сестра.
— Какая у тебя в галстуке шикарная булавка! — заметила вдруг Луиза.
А Малыш Луи, в свою очередь, испытывал чувство облегчения оттого, что находится здесь, с нею рядом, и от сознания, что ему удалось так ловко обставить Жэна.
— Я не хочу наседать на нее сразу, понимаешь? Сначала нужно пронюхать про ее дела. Она ленива, уже два раза просила меня написать за нее письма, но ничего такого в них не было.
— Смотри, — прошептала Луиза, дожевывая сандвич.
К ним приближалась Констанс, робкая и смущенная, а Малыш Луи, будто не замечая ее волнения, повернулся к ней и сказал:
— Познакомьтесь! Моя сестра Луиза. Моя приятельница Констанс.
— Очень приятно.
— Луиза сегодня вечером приехала в Ниццу и пробудет здесь несколько дней.
— Вы остановились в отеле? — с видом светской дамы спросила Констанс Ропике.
— Нет, — вмешался Малыш Луи. — Она поселилась у друзей. У сестры много друзей на Юге. Ее муж родом из Ниццы.
— Так вы замужем?
Малыш Луи не смог скрыть насмешливого выражения глаз и, чтобы покончить с этой сценой, сказал:
— А не пойти ли нам куда-нибудь выпить?
Он невольно бросил взгляд на руки Констанс, та сразу поняла и грустно призналась:
— Опять все проиграла. Семерка выходила три раза, и я решила на нее поставить…
Издалека с профессиональным безразличием на них поглядывал администратор зала. В углу на диванчике сидел инспектор полиции, терпеливо дожидаясь окончания дежурства.
Луиза пыталась быть любезной, но иногда в ее глазах мелькал затаенный страх. Ей не давала покоя мысль о том, что Жэну уже, наверное, успели позвонить в бар «Экспресс», и она терялась в догадках, как он поступит, высчитывала, сколько времени ему понадобится, чтобы приехать поездом из Марселя.
— Эта девчонка тоже здесь, — тихо прошептала Малышу Констанс.
— Какая девчонка?
— Наша соседка. Если это будет продолжаться, я подниму скандал. Нечего липнуть к мужчинам! Тем более что она еще несовершеннолетняя…
Речь шла о Нюте, сидевшей в зале в обществе какого-то молодого человека. Казалось, она совсем не проявляет интереса к Малышу Луи.
В зале уже никого не было, сцена опустела, в витринах погасили свет. Перед казино выстроились вереницы такси. Слышалось равномерное дыхание моря, иногда нарушаемое криком чаек.
— Куда же мы пойдем? — спросила Констанс.
— В «Калифорнию», — предложил Малыш Луи, которому совсем не хотелось спать.
Они втиснулись в такси. Колени Малыша Луи прижимались к коленям Луизы, а Констанс держала его за руку.
В трех маленьких ночных забегаловках Луи заказывал себе мятный ликер, а женщины пили шампанское. Констанс завела долгий разговор с Луизой:
— Вы живете в Париже?
— Часть года.
— А я при жизни мужа…
В четыре часа утра они все трое вышли на площадь Массена, и Констанс стала уговаривать Луизу:
— Но раз я вам говорю, что меня это не стеснит… Не правда ли, Луи? Я твержу твоей сестре, что не стоит в такую пору будить ее друзей. Я дам ей ночную рубашку, и она будет спать в моей комнате.
Малыш Луи и Луиза еле удержались, чтобы не прыснуть.
Констанс не знала, как им угодить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45