После обеда Леонар Планшон позвонил на набережную Орфевр из кафе на площади Аббес, как он сам это сказал. В телефонной трубке явственно слышались глухие голоса, звон посуды и стук кассового аппарата.
Последними словами этого малого были:
— Я благодарю вас!
Ни о каком отъезде он не упоминал, а о самоубийстве и тем более. В субботу он лишь едва намекнул на подобный выход из положения, но тотчас же отказался от этой мысли, ибо не желал оставлять Изабеллу Рене и ее любовнику.
Во вторник Планшон не звонил. На всякий случай, для очистки совести, Мегрэ попросил полицию восемнадцатого округа понаблюдать ночью за домом на улице Толозе. О постоянном наблюдении речи не шло. Дежурившие ночью полицейские, обходя свой участок, должны были убедиться, что ничего необычного в доме не происходило и что грузовик стоял во дворе. А он там и был.
И, наконец, среда. Никаких известий. Планшон не позвонил. А когда комиссар около семи часов вечера сам набрал номер его телефона, Роже Пру заявил, что тот вечером не вернется. Голос при этом у Пру был настороженный, и отвечал он весьма неопределенно. Рене в тот момент куда-то уходила из дома. По словам ее любовника, она должна была скоро вернуться. Комиссар позвонил чуть позже второй раз, и по ответам Рене выходило, что она не ожидала увидеть своего мужа в скором времени.
Как и каждое утро, Мегрэ пошел на летучку, избегая все еще говорить об этом деле, которого официально не существовало. Чуть позже десяти часов он вышел из полицейского управления и под моросящим дождем взял такси, чтобы добраться до улицы Толозе.
Четкого плана действий у него не было, и он не знал, как лучше начать расследование.
— Мне вас подождать? — спросил шофер такси.
Мегрэ предпочел оплатить проезд сразу, потому что его визит мог быть длительным.
Грузовика во дворе он не увидел, но в мастерской находился один из рабочих, одетый в испачканный краской белый халат. Мегрэ направился к павильону, нажал на кнопку звонка. На втором зтаже, прямо над его головой открылось окно, и комиссар застыл на месте. Затем на лестнице послышались чьи-то шаги, дверь приоткрылась, как это было во время визита Жанвье и Лапуэнта, и Мегрэ увидел непричесанную черноглазую женщину, с очень светлым лицом, одетую в красного цвета пеньюар.
— В чем дело?
— Я хотел бы поговорить с вами, мадам Планшон.
— О чем?
Дверь оставалась приоткрытой сантиметров на пятнадцать.
— О вашем муже…
— Его нет дома…
— Мне необходимо его видеть, поэтому я желаю поговорить с вами…
— Что вам от него нужно? Наконец он решился назваться:
— Я из полиции…
— У вас есть документы?
Мегрэ показал ей свою полицейскую медаль, и она, открыв дверь пошире, пропустила его в дом.
— Прошу меня извинить… Я одна в доме, а за последние дни было несколько странных телефонных звонков…
Она следила за ним взглядом, спрашивая себя, не он ли звонил.
— Входите?.. Я еще не прибиралась в доме…
Она провела его в гостиную, где посредине ковра стоял пылесос.
— Что мой муж натворил?
— Я должен связаться с ним, чтобы задать несколько вопросов…
— Он с кем-то подрался?
Она указала комиссару на стул, не решаясь сесть сама и прикрывая руками отвороты пеньюара.
— Почему вы меня об этом спрашиваете?
— Потому что он проводит вечера и ночи в бистро, а когда напьется, становится буйным…
— Он вас уже бил?
— Нет.. Впрочем, я бы ему этого и не позволила.. Но случалось, он угрожал мне…
— Угрожал вам чем?
— Прикончить меня… Он не уточнял…
— Он угрожал вам неоднократно?
— Да, несколько раз…
— Вам известно, где он сейчас?
— Этого я не знаю, да и знать не хочу…
— Когда вы видели его в последний раз? Она подумала, прежде чем ответить.
— Подождите… Сегодня четверг… Вчера была среда… Позавчера — вторник… Это было в понедельник вечером…
— В котором часу?
— Поздно вечером…
— А который был час вы не помните точно?
— Должно быть, около полуночи…
— Вы уже легли спать?
— Да.
— Одна?
— Нет! Не хочу вам лгать. Наша история в квартале всем известна, и хочу добавить, что все нас одобряют, Роже и меня… Если бы муж; не противился, мы давно бы уже поженились…
— Тем самым, вы признаетесь, что у вас есть любовник? Она ответила с гордостью, глядя комиссару в глаза:
— Да.
— Он живет в этом доме?
— Ну и что тут такого? Когда такой человек, как Планшон, сопротивляется и отказывается от развода, то… — И давно это длится?
— Скоро вот уже два года…
— Вашего мужа такая ситуация устраивала?
— Он уже давно мне больше не муж, если только на бумаге… Для меня он и не мужчина… Не знаю, зачем он вам понадобился… То, что он натворил где-то вне дома, меня совсем не касается… Хочу только сказать, и я вам не лгу, что он стал пьяницей и ни на что не способен… Если бы не Роже, мастерская прекратила бы свое существование…
— Позвольте мне вернуться к тому вечеру в понедельник… Вы спали в вашей комнате…
Дверь в нее была приоткрыта, и комиссар заметил на кровати оранжевую перину.
— Да…
— С этим мужчиной, которого вы называете Роже…
— Роже Пру — славный парень, который не пьет и не хнычет от жалости к себе…
Она говорила о своем любовнике с гордостью, чувствовалось, что Рене бросилась бы на любого, кто посмел бы сказать о нем что-либо дурное.
— Муж ужинал с вами?
— Нет. К тому времени он еще не вернулся…
— Такое с ним часто случалось?
— Довольно часто… Я начинаю понимать, как это бывает с пьяницами… Какое-то время они еще сохраняют чувство меры, некоторое достоинство… Затем они пьют столько, что уже не испытывают голод, и еду им заменяют несколько рюмок…
— Ваш муж дошел до такой степени?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34