— И не вы. Оружие в руках Уэни появилось до или после того, как выстрелил ваш муж?
— Пока я находилась в доме, стреляли только один раз, и Нелли может это подтвердить.
— Нелли лжет почти так же хорошо, как и вы, милочка.
На этот раз в голосе Мегрэ звучала почти угроза. Для него игра закончилась. Поднявшись и поставив стул в угол гостиной, комиссар принялся широкими шагами мерить комнату. И теперь он совершенно не был похож на человека, минуту назад беседовавшего с Линой почти отеческим тоном.
— Если вы наконец не прекратите лгать, я сейчас же позвоню судебному следователю и потребую ордер на ваш арест.
— Зачем Уэни было стрелять в моего мужа?
— Потому что он любил вас.
— Он? Разве Фуад способен любить кого-то?
— Не стройте из себя ребенка, Лина. Когда Уэни стал вашим любовником? Это случилось вскоре после вашей встречи с Науром?
— Уэни вам об этом сказал?
— Неважно. Отвечайте…
— Через несколько месяцев после свадьбы… Я не ожидала этого… Я вообще никогда не видела его с женщинами, мне казалось, что он их презирает…
— И тогда вы решили соблазнить его?
— Хорошо же вы обо мне думаете.
— Очень сожалею. Предположим, инициатива могла исходить от него. Ведь до женитьбы Наур в какой-то степени принадлежал Уэни, а из-за вас он почувствовал, что теряет его. Став вашим любовником, он тем самым как бы мстил за все свои, прошлые и будущие унижения.
Внезапно черты ее лица исказились, она заплакала, даже не пытаясь вытереть слезы, и при этом утратила всю свою красоту.
— Вы с мужем спали в разных комнатах, значит, Уэни было легко приходить к вам по ночам. На авеню Парк-Монсури…
— Там ничего не было…
Она была близка к отчаянию, и чувствовалось, что Лина действительно страдает.
— Я клянусь вам в этом! Когда отношения с Алваредо стали серьезными…
— То есть?
— Когда я поняла, что люблю его, то с Фуадом у нас все кончилось.
— И он это воспринял спокойно?
— Он всячески, однажды даже силой, пытался заставить меня вернуться к нашим прежним отношениям…
— Когда это было?
— Примерно полтора года назад.
— Вы считаете, он продолжал вас любить?
— Да.
— Разве затеяв при Фуаде в тот вечер разговор с мужем, вы не бередили рану Уэни?
— Я об этом не думала.
— Когда он подошел к вам в самом начале разговора, возможно, он пытался защитить вас?
— Может быть. Да и потом, я не знаю, где он находился в тот момент.
— Оба выстрела прозвучали почти одновременно?
Лина не ответила. Было видно, что она устала и уже не притворяется. Она съежилась под одеялом.
— Почему вы сразу же не сказали правду?
— О чем?
— О том, что Фуад выстрелил.
— Потому что я не хотела, чтобы Висенте узнал…
— Что именно?
— О моих отношениях с Фуадом. Мне было стыдно. Много лет назад в Каннах у меня было маленькое приключение, и я призналась в этом Висенте. Но не об отношениях же с Фуадом! Если я обвиню Уэни, он выдаст меня на суде, и наша свадьба с Алваредо никогда не состоится…
— Алваредо не удивился, увидев, что Уэни стреляет в вашего мужа?
Они долго смотрели друг на друга. Взгляд Мегрэ понемногу теплел, а в голубых глазах Лины все больше проступали усталость и покорность судьбе.
— Он увлек меня на улицу, и в машине я сказала Висенте, что Фуад всегда ненавидел мужа…
И она тихо добавила:
— Почему вы так жестоки со мной, господин Мегрэ?
Глава 7
В понедельник, в одиннадцать утра, Мегрэ завершил допрос всех четверых свидетелей по этому делу.
Алваредо он задал вопросов двадцать, а Лапуэнт тщательно записал все сказанное колумбийцем. Однако на один из них, самый главный, молодой человек отвечать не спешил.
— Подумайте хорошенько, господин Алваредо. Я расспрашиваю вас, по-видимому, в последний раз, поскольку дело переходит к судебному следователю. Где вы были тогда — в машине или в доме?
— В доме. Прежде чем войти в кабинет мужа, Лина открыла мне наружную дверь.
— Наур был еще жив?
— Да.
— Кто, кроме него, был в комнате?
— Фуад Уэни.
— Где вы стояли?
— Возле двери.
— Наур не попросил вас удалиться?
— Он сделал вид, что не замечает меня.
— Где стоял Уэни, когда раздались выстрелы?
— Приблизительно в метре от Лины, в центре комнаты.
— Насколько далеко от Наура?
— Метрах в трех.
— Кто выстрелил первым?
— Я думаю, Уэни, но не уверен в этом: оба выстрела прогремели почти одновременно.
Затем показания давала Анна Кехель, разговор с ней был недолгим.
Нелли Фелтхеис он задал всего несколько вопросов, что немало ее удивило.
— Сколько выстрелов вы слышали?
— Я не знаю.
— А не могло произойти так, что два выстрела слились в один?
— Думаю, да.
Лину он заставил повторить большую часть того, что она рассказала накануне, но старательно обходил все вопросы, касавшиеся ее интимных отношений с Уэни.
Снег уже не шел. На улице становилось теплее, на тротуарах была грязь. В коридорах уголовной полиции гуляли сквозняки, но в кабинетах стояла жара.
Во всем здании царило какое-то возбуждение, и даже инспектора, не занимавшиеся уголовными делами, чувствовали, что происходит что-то важное.
Журналисты, среди которых был и вездесущий Макий, шатались в коридорах, бросаясь навстречу комиссару каждый раз, когда он появлялся в дверях кабинета.
— Подождите немного, ребята. Я еще не закончил.
Одна утренняя газета, бог весть каким образом, узнала о поездке Лины в Амстердам и о том, что ее сопровождал какой-то таинственный человек, которого окрестили «господином Икс». Это означало, что дело приобрело характер сенсации, и это вовсе не нравилось Мегрэ.
Ему оставалось лишь допросить Уэни.
В конце коридора Мегрэ шумно вздохнул и сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36