— У вас есть еще братья?
— Только сестра, ее муж; управляет таким же отделением, как и мое, но в Стамбуле…
— Таким образом, ваш отец, ваш зять и вы контролируете значительную часть торговли Ливана?
— Около четверти, или, более скромно, пятую часть…
— А ваш брат Феликс не участвовал в финансовой деятельности семьи?
— Он был самым младшим… Феликс также начал изучать право, но без рвения, его больше интересовали пивные в Латинском квартале… Он открыл для себя покер, в котором, как обнаружилось, был очень силен, и проводил за ним ночи напролет…
— Именно тогда он и встретил Уэни?
— Я не утверждаю, что Уэни, который не маронит, а мусульманин, был злым гением, но иногда мне кажется, что это так… Уэни был очень беден, как и большинство людей, живущих в горах… Он должен был работать, чтобы платить за учебу…
— Если я правильно понял, по находкам, которые сделал в этом кабинете, ваш брат был профессиональным игроком…
— Если вообще в данном случае можно говорить о профессии. В один прекрасный день нам стало известно, что он забросил учебу на юридическом факультете, но стал посещать в Сорбонне лекции по математике… В течение нескольких лет отец и Феликс были в ссоре…
— А вы?
— Я встречался с ним изредка… Вначале я считал своим долгом помогать ему деньгами…
— Он вернул их вам?
— Полностью. После того, что я только что сказал, не думайте, что мой брат был неудачником. Первое время, два или три года, оказались для него трудными, но вскоре он начал выигрывать крупные суммы, и я убежден, что он был богаче меня…
— Ваш отец помирился с ним?
— Довольно быстро… У нас, маронитов, сильно развито чувство семьи…
— Я правильно понял — ваш брат играл главным образом в казино?
— В Довиле, в Каннах, в Эвьяне, зимой в Энгиене. В течение года или двух, до Кастро, он был техническим советником и, я думаю, компаньоном в казино Гаваны… Он никогда не играл наудачу, а использовал свои математические познания…
— Вы женаты, господин Наур?
— Женат и отец четверых детей, старшему двадцать два года, и он учится в Гарвардском университете.
— Когда женился ваш брат?
— Подождите… Это было… семь лет назад…
— Вы знаете его жену?
— Естественно, я познакомился с Линой…
— Вы встречали ее до свадьбы?
— Нет… У нас всех вообще создалось впечатление, что брат так и останется закоренелым холостяком…
— Как вы узнали о его браке?
— Из письма…
— Вам известно, где состоялась свадьба?
— В Трувиле, где Феликс снял виллу.
Лицо Пьера Наура немного омрачилось.
— Что она за человек?
— Не знаю, как вам и ответить…
— Почему?
— Я видел ее всего два раза.
— Ваш брат ездил в Женеву, чтобы ее представить?
— Я приезжал в Париж по делам и встретил их обоих в «Рице», где они тогда жили.
— Ваш брат бывал с ней в Ливане?
— Нет. Через несколько месяцев после свадьбы мой отец встретился с ними в Эвьяне, куда ездил лечиться.
— Ваш отец одобрял этот брак?
— Мне трудно отвечать за отца.
— А вы?
— Я считаю, что это не мое дело.
В разговоре вновь возникла какая-то неопределенность, а ответы стали неясными.
— Знаете ли вы, где ваш брат познакомился со своей будущей женой?
— Он никогда об этом не рассказывал, но было нетрудно догадаться. За год до этого в Довиле состоялся конкурс «Мисс Европа»… Феликс жил тогда в этом городе, потому что в казино шла игра по-крупному и банк срывали почти каждый вечер… «Мисс Европой» стала девятнадцатилетняя голландка Эвелина Виемерс..»
— На которой ваш брат женился…
— Примерно год спустя… До этого они много путешествовали вдвоем, или, точнее, втроем, поскольку Феликс никогда не расставался с Фуадом Уэни…
Их разговор прервал телефонный звонок. МегрЭ снял трубку. Звонил Лапуэнт.
— Я у доктора Пардона, шеф… Он сразу же узнал женщину на фотографии… Это раненая, которой он прошлой ночью оказывал помощь…
— Можешь ли ты вернуться сюда? Заскочи сначала на набережную и попроси Жанвье, если он там, Торранса или кого-нибудь еще, чтобы заехали за мной на авеню Парк-Монсури…
Он повесил трубку.
— Извините меня, господин Наур… Мне остается задать вам один довольно нескромный вопрос… Ваш брат и его жена ладили между собой?
Лицо собеседника сразу стало отчужденным.
— Сожалею, но ничего не могу сказать по этому поводу… Я никогда не интересовался супружеской жизнью моего брата…
— Его комната была на первом этаже, а комната жены — на втором… Насколько я могу судить по показаниям, в которых много недомолвок, супруги редко встречались за столом и еще реже уходили из дома вместе…
Пьер Наур оставался невозмутимым, но скулы у него порозовели.
— Персонал в этом доме ограничивается служанкой, Фуадом Уэни, роль которого не вполне ясна, и горничной-голландкой, говорящей, кроме родного, только на английском языке…
— Мой брат, не считая арабского, владел французским, английским, испанским и итальянским, не говоря о том, что немного изъяснялся по-немецки…
— Уэни готовил завтрак для хозяина, а Нелли Фелтхеис — для хозяйки. С обедом обстояло также, если они ели дома, а ужинали супруги чаще всего в городе, но порознь…
— Я об этом не знал…
— Где находятся ваши дети, господин Наур?
— В Женеве, разумеется, или, точнее, в восьми километрах от Женевы, на нашей вилле…
— Дети вашего брата живут на Лазурном берегу с гувернанткой…
— Феликс часто навещал их и проводил часть года в Каннах…
— А его жена?
— Думаю, она их тоже навещала…
— Вы никогда не слышали, были ли у нее любовники?
— Я живу в другом городе…
— Я попытаюсь, господин Наур, рассказать вам все, что произошло этой ночью, или, точнее, то, что нам известно… До часа ночи ваш брат был убит выстрелом в горло, сделанным из автоматического оружия довольно крупного калибра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36