Был ли, как утверждали некоторые, сговор, чтобы заставить его решиться?Однажды днем к нему пришла Анджела, одетая как обычно: по-настоящему она одевалась только по воскресеньям.— Послушайте, Иона!Она была из тех немногих, кто не называл его «господин Иона». Правда, она «тыкала» почти всем своим покупателям.— Не трогай груши, красавица! — кричала она жене доктора Мартру, одной из самых церемонных дам в городе. — Когда я прихожу к твоему мужу, я не роюсь в его инструментах.В тот день она без спроса проследовала на кухню и села на стул.— Я пришла вам сказать, что у меня есть хорошее место для дочери. — Ничего не упускающим взглядом она как бы делала опись помещения. — Парижане, только-только обосновались в городе. Муж — инженер, его назначили заместителем директора завода. Ищут прислугу.Место хорошее, Джина там будет жить и питаться.Я обещала ответить им послезавтра. Подумайте.Двадцать четыре часа Иона прожил в панике, обдумывая вопрос со всех сторон. Пока он холост, он не может иметь прислугу, которая жила бы у него. К тому же в доме только одна спальня. Анджела знала это.Почему же она предложила решать ему? Он не мог держать Джину у себя по целым дням: столько работы для нее нет. Подумала ли Анджела обо всем этом? Джина в эти дни вела себя как обычно и, казалось, ни о чем не знала.Они всегда обедали вместе на кухне, сидя напротив друг друга, причем Джина — спиной к плите; не вставая с места, она по мере надобности брала с нее кастрюльки.— Джина!— Да?— Я хотел бы спросить вас кое о чем.— О чем?— Вы обещаете отвечать откровенно?Произнося эти слова, он еще видел ее отчетливо, но секунду спустя она уже казалась ему призраком — у него вдруг запотели очки.— А разве я не всегда откровенна?— Нет.— Обычно меня упрекают, что даже слишком.— Только не я.— Так о чем же вы хотите спросить?— Вам нравится этот дом?Она огляделась — и, как ему показалось, равнодушно.— Я хочу сказать, — настаивал он, — хотели бы вы тут жить?— Почему вы спрашиваете об этом?— Потому что буду счастлив, если вы согласитесь.— Соглашусь на что?— Стать моей женой.Если сговор и был, то Джина в нем не участвовала: с нервным смешком она бросила:— Шутите!— Серьезно.— И вы бы женились на мне?— Это я вам и предлагаю.— Мне?— Вам.— Вы что, не знаете, что я за девушка?— Думаю, что знаю вас не хуже других.— В таком случае вы смельчак.— Так что же вы ответите?— Отвечу, что вы милый, но это невозможно.На столе дрожал солнечный зайчик; Иона пристально смотрел на него, а не в лицо девушки.— Почему?— Потому.— Я вам противен?— Я не сказала этого, господин Иона. Вы, несомненно, порядочный человек. Единственный, кто не пытался воспользоваться своим положением. Возьмите хоть Анселя: пусть он и отец моей подруги, а все равно заманил меня в сарай, когда мне не было и пятнадцати. Начни я перечислять, вы только диву дались бы! Сначала я все ждала, когда же и вы расхрабритесь.— Вы думаете, что не будете здесь счастливы?— Во всяком случае, жилось бы мне спокойнее, — откровенно призналась она.— Это уже кое-что, верно?— Конечно. А если у нас не заладится? Давайте лучше не будем говорить об этом. Я не та девушка, которая может сделать счастливым человека вроде вас.— Дело не во мне.— А в ком же?— В вас.Он был чистосердечен. Когда он говорил это, нежность переполняла его, он не смел пошевелиться из опасения дать волю своим чувствам.— Я — и счастье!.. — процедила она сквозь зубы.— Пусть будет спокойствие, как вы только что сказали.— Это мать говорила с вами, — метнула на него взгляд Джина. — Я знаю, она была у вас, но…— Нет. Она сказала только, что вам предлагают лучшее место.— Ей бы только сбыть меня с рук.— Вы не хотите подумать?— Зачем?— Подождите хоть до завтра, прежде чем окончательно ответить, ладно?— Если вы настаиваете…В этот день она разбила тарелку, когда мыла посуду, и так же, как и два года спустя, ушла, забыв вымыть сковородку. Около четырех Иона, как обычно, отправился к Ле Буку выпить кофе; тот внимательно наблюдал за ним.— Это правда, что говорят?— А что говорят?— Что вы собираетесь жениться на Джине?— Кто вам сказал?— Луиджи, только что. Он поругался из-за этого с Анджелой.— Почему?— Они думают по-разному, — смутился Ле Бук.— Он против?— Пожалуй.— Почему?Луиджи, конечно, объяснил причину, но Ле Бук повторять не стал.— Никогда не известно, что у него в голове, — сказал он уклончиво.— Он злится?— Он сказал, что набьет вам морду. Но это ничего не значит: он сделает так, как велит Анджела. Он лишь ругаться горазд, дома ему не дают и слова сказать.— А Джина?— Вы лучше меня знаете, что она вам сказала. Труднее всего будет с ее братом.— Почему?— Не знаю. Сказал просто так. Он чудак, у него свои взгляды.— Он меня не любит?— Он, пожалуй, кроме сестры, никого не любит.Только она может помешать ему наделать глупостей.Месяц назад он собрался добровольцем в Индокитай.— Она не хотела этого?— Он мальчишка. Ему везде плохо. Там было бы не лучше, чем здесь.Иона увидел, что в его лавку вошел посетитель, и направился к двери.— До скорого!— Счастливо!В эту ночь он плохо спал. В восемь Джина пришла и молча, не глядя на него, принялась за работу; он прождал долгих четверть часа, прежде чем заговорил с ней.— У вас есть для меня ответ?— Вы в самом деле настаиваете?— Да.— Потом не будете меня упрекать?— Обещаю.— В таком случае пусть будет, как вы хотите, — пожала она плечами.Это было так неожиданно, что Иона ничего не почувствовал. Он смотрел на нее ошеломленный, боясь подойти, взять за руку; ему и в голову не пришло поцеловать ее. Опасаясь недоразумения, он переспросил:— Вы согласны выйти за меня?Она была моложе его на шестнадцать лет, однако посмотрела на него, как на ребенка, и покровительственно улыбнулась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38